Новый саркофаг прикроет чернобыльский уран еще на 100 лет, но «фонить» он не перестанет (фото)

«Рабочий день для кого-то может длиться и 15 минут — рассчитывается предельно допустимая суточная доза радиации, - рассказывает группе беларусских журналистов инженер, координатор спасательных служб при чрезвычайных ситуациях на Чернобыльской АЭС Владимир Вербицкий. - Собирают, допустим, какой-то узел в относительно безопасном месте, потом сменами по 15 минут устанавливают его».

Нам повезло с гидом — Вербицкий знает историю катастрофы не по рассказам коллег, он работал на станции в том самом 1986-м, жил с семьей в пятиэтажке в Припяти. «Вон, видишь, угол среди деревьев — вот там с семьей и жил, сыну было год и месяц. Я получил пять предельно допустимых доз на работе в те дни, - всего почти 25 рентген, а если о детях говорить, то эти цифру надо на десять умножать, какой там вес у ребенка-то. Но Припяти, можно сказать, повезло, самые страшные выбросы прошли с двух сторон от города, если бы нет — имели бы 50.000 инвалидов», - рассказывает Владимир Вербицкий.

Пресс-тур, организованный Беларусской ассоциацией журналистов накануне 30-летия аварии, включал и посещение четвертого энергоблока. Условное, конечно, посещение: мы стоим у огромного серебристого ангара, на самом верху люди-точки что-то крепят, фотографировать можно только в одном направлении: объект режимный плюс страна в состоянии войны. «Всего тут работает 3.000 человек, посменно, из разных стран, в самом Чернобыле постоянно живет около 70 человек — они самоселы, но не любят, когда их так называют. Они — вернувшиеся местные жители», - поясняет Вербицкий.

На вопрос, а что там сейчас — под саркофагом, инженер говорит: «180 тонн урана в аварийном состоянии, и, конечно, уран «фонит». На тот момент смогли за полгода саркофаг построить, огромная коллективная доза. Срок эксплуатации — 30 лет. Делали несколько лет назад стабилизационные работы, срок отодвинулся. И это дает возможность надвинуть новый саркофаг. Срок его службы? Говорят, 100 лет».

Удивительно, но человек, пострадавший от Чернобыля, остается сторонником ядерной энергетики: «На самом деле альтернативы для небогатой страны, кроме как ядерной энергетики, нет. Конечно, если соблюдаются все нормы и правила безопасной эксплуатации этого объекта. Любая альтернативная энергетика в 10-20 раз дороже. Вот и все. В Швеции за 30 лет заместили 25 процентов электроэнергии от «зеленых» технологий, но при этом потратили колоссальные деньги. Если деньги есть, то, конечно, можно и так делать».

Про деньги говорится и при посещении Припяти, когда-то образцового молодого города на 50.000 человек, а сейчас мертвых зданий среди леса: «Этого объекта быть не должно, просто — не должно, так во всех планах обозначено. Но представляете, какие деньги нужны, чтобы все это утилизировать и как?»

Помимо журналистов и туристов, Припять посещают ветераны Чернобыля: «Заказывают автобус, приезжают на два часа, собираются на площади». Похороненные деревни в зоне посещаются в поминальные дни. Есть и экзотические посетители: «Из США сюда 9 лет подряд приезжали ученые записывать техногенную тишину. Или есть исследователи ландшафтных площадок».

Владимир Вербицкий не исключает, что ЧАЭС может еще и реинкарнироваться: «Дело в том, что в Украине больше нет подходящих площадок для строительства АЭС. Если что-то и соберутся строить, то только здесь, выбора нет».