Что мешает и кто будет делать

О нас в медиа

Незнание Европы, попытки интриговать вместо построения долгосрочных отношений, а также надежда властей на некий реванш СССР - это, по мнению философа и методолога Владимира Мацкевича, является основными причинами ошибок и несуразиц в отношениях официального Минска с ЕС.

Владимир Мацкевич констатирует, что в Беларуси отсутствует понимание того, что такое объединенная Европа, что такое Евросоюз и что такое современная Европа как цивилизационное целое. Он убежден, что именно из-за этого фундаментального непонимания возникает масса проблем.

"Про Европу у беларусов есть масса мифов и стереотипов, - говорит В. Мацкевич и приводит пример. - Один из мифов состоит в присутствии в головах беларусов модели Евросоюза как аналога Советского Союза. Европа рассматривается в качестве сверхдержавы, ведущей агрессивную политику".

По словам В. Мацкевича, этот миф не дает возможности понять, что беларусские граждане, беларусские гражданские общественные объединения уже давно полноценно участвуют в общеевропейских процессах. И при всем при том, что Беларусь не входит не только в Евросоюз, но и в основные европейские институты. А официальный Минск даже не видит таких возможностей.

Потерянное уважение

Как следует из слов В. Мацкевича, помимо непонимания Европы, сложности для развития беларусско-европейских отношений создает манера поведения беларусских властей. "Они, вместо того чтобы выстраивать долгосрочные серьезные отношения в современном мире, пытаются интриговать, делая вид, что ведут себя прагматично, когда сталкивают интересы разных стран, заигрывают с какими-то третьими странами", - считает эксперт.

По его мнению, это есть не что иное, как "попытка на противоречиях разыграть какую-то дурацкую карту, смухлевать, вместо того чтобы установить долгосрочные перспективные цели и идти вместе со стабильными союзниками".

Триаду предпосылок для конфликтов с Европой В. Мацкевич завершает оценкой мессианской сущности государственной идеологии Беларуси. С его точки зрения беларусский правящий режим мыслит себя как предтеча "второй силы", с которой начнутся возврат к биполярному миру, восстановление Советского Союза в его статусе 1970-х годов.

Впрочем, подобные надежды философ считает совершенно неоправданными - ведь нельзя дважды войти в одну и ту же реку.

"Вот эта постоянная несамоопределенность, непонимание исторических перспектив приводит к тому, что беларусская политика - дерганая, обрывочная, вызывающая по отношению к себе только презрительное хмыканье, негодование, потому что вполне уважаемая страна, основатель ООН, выбравшая путь построения нейтралитета в начале 1990-х годов, сегодня стала притчей во языцех", - подводит итог В. Мацкевич.

Мы за все в ответе

При этом политолог не считает правильным возлагать ответственность за существующее положение дел только на правящий режим: "И это все достигнуто нашими совместными усилиями - и нелепой политикой режима, и неспособностью противостоять ему нашего, зарождающегося политического класса".

Кстати, этому понятию политического класса необходимо уделить особое внимание, чтобы понять оценки ситуации и ход рассуждений В. Мацкевича. По его мнению, в Беларуси нет политического класса нации, "который не жаловался бы на сложности и проблемы, а принимал проблемы как вызов для себя, вызов, требующий соответствующих действий и поступков, принял бы субъективную, моральную ответственность за происходящее в стране".

Мысль кажется парадоксальной, но В. Мацкевич ее обосновывает тем, что большинство существующих в Беларуси общественных и политических деятелей, чиновников, экспертов и аналитиков не берут на себя ответственность за судьбу страны: "И высказывания, и поступки всех этих людей могут быть очень радикальными, или очень умными, очень эпатажными, или очень прагматичными. Но все они безответственны, если и говорящие, и слушающие понимают, что от этих поступков и слов ничего не зависит".

Интересный подход? Между тем на политологическом языке такое положение дел может характеризоваться как отсутствие или дефицит субъектности в Беларуси. Именно поэтому Европа не может всерьез поддержать сегодня в Беларуси ни одного оппозиционного начинания или общественного движения: "их представляют люди, которые могут отвечать за свои маленькие действия, за свои маленькие группки, и у них интересы маленькие, и потребности у них маленькие. И никто не говорит о Беларуси в целом, об общенациональной стратегии, общенациональных действиях. И никто не говорит реалистично о том, что есть".

Из сказанного В. Мацкевичем следует, что никто из сегодняшних политических деятелей или партий даже шансов не имеет на то, чтобы представлять Беларусь - оппозиционную, демократическую Беларусь - где бы то ни было: и в самой Беларуси, и перед властями, и на европейском уровне.

В центре внимания - гражданское общество

"Поэтому сейчас все внимание европейцев - начиная от Еврокомиссии и заканчивая нормальными, имеющими нормальную аналитику и хорошо разбирающимися в беларусской ситуации МИДами соседних стран, - все внимание сосредоточено именно на гражданском обществе", - говорит он.

Ростки субъектности, политического класса В. Мацкевич видит внутри гражданского общества. По его мнению, именно здесь после 2006 года "начала формироваться группа людей, объединенных общей установкой, характеризующейся нетерпимостью к сложившемуся положению дел, к этой всеобщей безответственности. Эти люди ведут себя иначе. Они говорят, что именно от наших действий зависит то, что происходит в стране".

"Произвол и преступления в стране - это наша вина, поскольку у нас не хватает сил противопоставиться этому", - приводит В. Мацкевич пример образа мыслей этой группы и предупреждает, что "признание собственной вины и ответственности этими людьми не надо путать с психологическим комплексом вины, характерным для многих интеллигентов и народников".

Таким образом, считает В. Мацкевич, идет кристаллизация осознания своей гражданской позиции, гражданской ответственности и перевод гражданской ответственности в политическую.

По его мнению, этот процесс еще далек от завершения. Помимо того, что политический класс традиционно формируется из аристократии, интеллектуалов, бизнес-элиты и лиц свободных профессий, которые в Беларуси являются разобщенными, он сам по себе не является субъектом.

"В политическом классе должны возникнуть организованность, некие явные партии, протопартии или движения. Вот этот процесс сейчас в Беларуси происходит и, к сожалению, единственный, кто понимает этот процесс на сегодняшний день, - это режим, это идеологи режима, которые внимательно за этим следят и вставляют палки в колеса", - говорит В. Мацкевич.

О европейской политике по отношению к Беларуси

Возвращаясь же к беларусско-европейским отношениям, В. Мацкевич развенчивает еще один миф, связанный с утверждением, что ЕС не имеет своей политики по отношению к Беларуси. "Не делая самим ничего, нельзя требовать от партнера ясности и конкретики", - считает он.

Эксперт согласен, что у Евросоюза нет специальной политики развития двусторонних отношений с Беларусью, но утверждает, что беларусский вопрос учтен при формировании политики к шестерке стран - участниц инициативы ЕС "Восточное партнерство".

"В силу недоговороспособности беларусского режима Беларусь почти не участвует в многостороннем движении, скорее путается под ногами в Восточном партнерстве. Но еще хуже обстоят дела в двусторонних отношениях", - говорит В. Мацкевич.

Он считает закономерным, что по отношению к Беларуси, к маленькой стране, у ЕС нет отдельной, уникальной политики в таком же смысле, в каком она есть для Турции и России. Беларусь не может на это претендовать.

"Но Европа могла бы перейти к детализации, уточнению, спецификации политики в отношении Беларуси только в одном случае - если бы Беларусь приняла доктрину вступления в ЕС или установления с ЕС некоего особого статуса, например такого, какой существует у Норвегии и Швейцарии. Поэтому вопрос может стоять таким образом: если Беларусь хочет, чтобы у Европы была специальная, отдельная политика в отношении Беларуси, то нужно принять серьезную, долгосрочную политическую доктрину Беларуси в отношении ЕС", - убежден В. Мацкевич.

В то же время своеобразным примером наличия у Брюсселя отдельной политики в отношении Беларуси можно рассматривать введение Советом Евросоюза визовых ограничений и ограничений по сотрудничеству с 29 беларусскими компаниями.

Санкции - это миф

В. Мацкевич последовательно выступает против санкций, считая их вредными и невозможными.

По его мнению, Евросоюзу практически невозможно добиться принятия решений даже по ограниченным санкциям в силу того, что они категорически невыгодны нескольким странам-соседям.

"Сегодня многие радикалы обвиняют Латвию, Литву в потакании беларусскому режиму. Но это очень наивно. Ни литовское, ни латышское правительства не являются сторонниками беларусского режима и не оказывают ему никакой поддержки. Но внешняя торговля, экономика Латвии и Литвы очень сильно привязаны к беларусской экономике. Для меня совершенно очевидно, что Евросоюз не будет принимать решений, наносящих ущерб своим членам", - говорит В. Мацкевич.

Кроме того, он считает, что в настоящее время ЕС не вводил санкций против Беларуси. "Все почему-то считают, что визовые ограничения для ряда лиц, попавших в "черный список" или объявленных в Евросоюзе persona non grata, - являются санкциями. Это не санкции против Беларуси, - объясняет В. Мацкевич. - Все почему-то считают, что определенные ограничения в торговле с некоторыми фирмами - это санкции против Беларуси. Нет, это санкции против этих фирм".

Даже ограничительные меры на торговлю с определенными фирмами он готов считать санкциями только условно: "Обратите внимание, что, когда произошло последнее пополнение "черного списка" фирм, у многих вызывало удивление, почему одни фирмы и компании Чижа попадают в этот список, а другие - не попадают. Для меня в этом нет ничего удивительного в силу того, что это не санкции. Это символический message. Понятно, что при наличии у бизнесмена нескольких фирм, работающих в одной сфере, черную метку получает только один из брендов. Это никак не мешает ему вести бизнес через другие. Правда, это подрывает его деловую репутацию. Вот и все".

А вот медиаэффект от данных ограничительных мер В. Мацкевич готов изучать очень серьезно. По его словам, все эти действия Евросоюза никак не уменьшили и не уменьшат товарооборот Беларуси с Европой. "Поэтому санкций нет. Кому выгодно кричать о том, что санкции есть? Режиму выгодно, чтобы все думали, что санкции есть", - считает он.

В чем состоит эта выгода? Во-первых, на санкции можно списать свои просчеты и ошибки в экономической и политической сферах. Если экономическое положение будет ухудшаться, то режим всегда может указать на виновного: "Это происходит из-за европейских экономических санкций!".

Во-вторых, если навязать ряду оппозиционных политиков риторику санкций, то тем самым их можно дискредитировать в глазах собственного народа. "И, к моему великому огорчению, очень многие недальновидные, мелкие политические деятели оппозиции легко попадают в эту ловушку", - говорит В. Мацкевич.

Он отмечает, что совместные усилия идеологов режима и отдельных деятелей в оппозиции таки увенчались успехом. Санкции стали одной из главных тем дискуссий в СМИ и в общественном мнении, хотя никто из участников этих дискуссий не способен повлиять на принятие решения ЕС о введении или невведении санкций.

"Это просто информационный шум, отвлекающий внимание от тех вопросов, которые требуют неотложного решения", - считает В. Мацкевич. По его мнению, первостепенная важность среди них - это вопрос политзаключенных и связанные с этим вопросы судеб людей.

"Речь идет и о находящемся при смерти витебском активисте Сергее Коваленко, и об убийстве обвиняемых в апрельском теракте, - объясняет В. Мацкевич. - Когда речь идет о человеческих судьбах, приходится откладывать многие вопросы и решать именно их. Беларусский режим шантажирует Европу и манипулирует судьбами людей, чтобы еще оттянуть важнейший для исторической судьбы Беларуси вопрос политических изменений системы".

Повестка дня

В. Мацкевич считает насущным вопрос долгосрочного изменения политического режима. "Если взять в более конкретной форме, то это вопрос выборов парламента в 2012 году, затем президентские выборы 2014 или 2015 годов. И, в принципе, возврат к конституционному строю в стране", - объясняет он.

По его мнению, de facto в стране не действует Конституция - ни как Основной Закон, ни тем более как закон прямого действия. Президентские обязанности исполняются, но под вопросом дееспособность и независимость законодательной и судебной властей.

"Само по себе это не делает страну уникальной. Вспомним, что Молдова некоторое время жила без президента. Вспомним, что Бельгия побила все рекорды жизни без правительства, - напоминает В. Мацкевич. - Уникальность нашей ситуации в том, что это длится уже почти два десятилетия, и в том, что общественное мнение озабочено чем угодно, но не главными и принципиальными проблемами. Почему так происходит?".

В. Мацкевич вновь возвращается к проблеме субъектности, формирования политического класса, а также к обсуждению вопроса, есть ли у Беларуси шансы на европейское будущее. Он не согласен с тезисом, что Европа толкает нашу страну в объятия России.

"Такая опасность подталкивания Беларуси к России, конечно же, существует, она очень серьезна и ее нельзя игнорировать. Но я не стал бы винить в этом Европу, - говорит В. Мацкевич. - Никто не мешает Беларуси вместо того, чтобы заключать с Россией, Казахстаном соглашения, противоречащие режиму благоприятствования с Европой, аналогичные соглашения заключать с ЕС. Но Беларусь сама этого не делает. И не делает этого без всяких санкций, поэтому не надо перекладывать с больной головы на здоровую".

Вместе с тем В. Мацкевич не согласен и с тем, что Россия сегодня готова инкорпорировать Беларусь, а также убежден, что беларусский правящий режим не заинтересован "включиться в сегодняшнюю Россию, например, на уровне такой привязки, как это происходит с Приднестровьем, Южной Осетией. Он потеряет все преимущества суверенного существования, которые сегодня имеет".

"Я - евроэнтузиаст, - признается В. Мацкевич. - Я сторонник объединяющейся Европы. Я сторонник максимального сближения с Европой, хотя до сих пор сомневаюсь, надо ли Беларуси входить непосредственно в Евросоюз или следует установить особые отношения с ЕС по примеру Норвегии".

Он убежден, что даже установление этих особых отношений означает соучастие Беларуси во всех европейских процессах - самостоятельное и активное. Европа никак не мешает этому.

Что же касается России, то ее В. Мацкевич рассматривает как постоянного, стабильного партнера Беларуси на востоке: "С Россией у нас должны быть очень хорошие, правильные отношения, причем мы должны опережать в цивилизационных процессах Россию, помогать ей европеизироваться, а не Россия должна нам помогать это делать. Цивилизационная мода должна исходить из Беларуси и распространяться в России".

Он убежден, что у Беларуси есть все возможности для этого, "и тогда у нас с Россией установятся действительно партнерские отношения".

Впрочем, пока это можно назвать перспективным мышлением. "Сегодня, к сожалению, беларусского гражданского общества хватает только для того, чтобы отстаивать европейский вектор. Нам еще предстоит взяться за восточный вектор", - говорит В. Мацкевич.

Источник