Болота отдали на заклание

Свершилось то, чего боялась и против чего бастовала вся экологическая общественность Беларуси. Правительство страны приняло судьбоносный для белорусских болот документ - постановление Совета Министров № 794 «О некоторых вопросах добычи торфа и оптимизации системы особо охраняемых природных территорий» от 17 июня 2011 года. Очень характерно, что его подписание произошло во Всемирный день борьбы с опустыниванием и засухой, к ежегодному празднованию которого наша страна, страдающая от серьезных последствий из-за осушения болот, присоединилась с 2001 года. 

«В целях обеспечения потребности экономики Беларуси в ресурсах торфа» были определены перспективные для получения полезного ископаемого месторождения и внесены изменения в схему рационального размещения особо охраняемых природных территорий республиканского значения до 1 января 2015 года, утвержденную Совмином от 29 декабря 2007 года № 1919. Так, одним росчерком пера к смерти приговорили одни из последних уцелевших в Европе естественных болотных экосистем и все завязанное на них биоразнообразие.

На заклание отданы месторождения: Морочно (биологический заказник местного значения «Морочно» в Столинском районе), Выгонощанское (республиканский ландшафтный заказник «Выгонощанское» в Ляховичском районе), Сядун (перспективный водно-болотный заказник республиканского значения «Янка» в Шарковщинском районе), Журавлевское (заказник местного значения «Голубицкая пуща» в Докшицком районе), Докудовское (республиканский биологический заказник «Докудовский» в Лидской районе), Святое (республиканский ландшафтный заказник «Озеры» в Гродненском районе), Птичь (ландшафтный заказник местного значения «Ветеревичский» в Пуховичском районе), Унухальское (гидрологический заказник местного значения «Унухальское-1» в Кличевском районе).

В среднем от каждого заказника «оттяпали» по 200 га. Больше всего не повезло «Докудовскому»: при общей площади заказника в 1985 га под торфодобычу отводят 500 га - и "Янке": у него отнимают 1000 га. Суммарно же под эти цели у ООПТ отобрали 3350 га.

Самое любопытное, как проводился подсчет итоговой площади заказников. В схеме рационального размещения особо охраняемых природных территорий их общая площадь в настоящее время равна 842 780 га. К 2015 году ее предполагалось увеличить до 934 501 га. В последнем же постановлении Совмина изъятие 3350 га отражено лишь на планируемой в будущем территории. То есть формально на бумаге фактическая площадь ООПТ останется неизменной. Словом, магия цифр и ничего больше.

Мы обратились за комментарием к заместителю начальника управления биологического и ландшафтного разнообразия Минприроды Наталье ЖАРКИНОЙ:

«Немедленного освоения месторождений не будет. Необходимо еще провести отдельные процедуры по преобразованию заказников, предоставлению земельных участков, горных отводов. Наука еще должна сделать заключение по их реорганизации, и только тогда изменения будут внесены в проект постановления правительства. Соответственно, должно пройти согласование о преобразовании границ с местной властью, землепользователями. Если участки будут отводить под торфодобычу, в каждом случае индивидуально рассмотрят, попадает ли проект под обязательную экологическую экспертизу. То же самое и с ОВОС. Решение о передаче такого участка будет приниматься местными распорядительными органами.

Минприроды вносило в правительство соответствующие обоснования того, что изменяется структура и площадь ООПТ, и концепцию их развития необходимо выполнять. С нашей стороны не было, если можно так выразиться, бесхребетного выполнения поручения. Но надо сказать, что по этому вопросу и Академия наук не занимает четкую позицию…»

Преобразование заказников, как отмечает Жаркина, будет проходить в сроки, оговоренные в схеме рационального размещения ООПТ. Первым в страшной очереди оказался республиканский ландшафтный заказник «Озеры». Его реорганизация намечена на 2012-2013 гг. Следующие – «Выгонощанское» и «Докудовский»: в 2013-2014 гг. Но процедуры отчуждения торфяных месторождений в заказниках местного значения пройдут раньше.

«Что сейчас мы можем предпринять? Уже ничего. Разве что проинформировать жителей Лидского и Столинского района о том, что заказники, в которых они собирают клюкву, будут ликвидированы, - обреченно говорит заведующий сектором международного сотрудничества и научного сопровождения природоохранных конвенций Научно-практического центра по биоресурсам Национальной академии наук Александр КОЗУЛИН. - У нас как принимаются решения? Неважно, что сказала наука. За эти площадки давно боролось ГПО «Белтопгаз», и оно не отступится: месторождения ему нужны для продолжения деятельности торфобрикетных предприятий и наращивания их мощностей. Свои торфоучастки они уже давно выработали, а ООПТ находятся в пределах досягаемости заводов. Иначе их надо закрывать. Ведь проще уничтожить заказник, чем переориентировать предприятие на выпуск чего-то другого».

Если поднять всю издававшуюся по развитию особо охраняемых природных территорий  документацию, возникает несколько непреодолимых противоречий. Во-первых, как данные нововведения согласуются с планами Минприроды, озвученными на государственном уровне, увеличить площадь ООПТ к 2015 году с нынешних 7,7% до 8,3%?

Во-вторых, республиканские ландшафтные заказники «Выгонощанское» и «Озеры» (первый является потенциальным водно-болотным угодьем международного значения, ключевой орнитологической территорией, а в границах второго находится оздоровительный центр «Озерный» Нацбанка Беларуси и создана вся необходимая для туризма инфраструктура) до настоящего времени входили в перечень из 37 перспективных для развития туристической деятельности ООПТ, разработанный Министерством природных ресурсов и охраны окружающей среды.

В-третьих, буквально пару лет назад ПРООН/ГЭФ выделил немалые средства на работы по повторному заболачиванию торфяников «Докудовский» и «Морочно», и правительство гарантировало устойчивое использование восстановленных болот. Выходит, правая рука не знает, что творит левая?..

Кто еще в группе риска?

Судя по всему, попавшие в черный список 8 особо охраняемых природных территорий - не последняя жертва цементной промышленности. А ведь именно для развития последней и затеяна кампания по наращиванию торфодобычи. Полезное ископаемое предполагается пустить как местное топливо взамен растущих в цене российских энергоресурсов для строящихся цементных заводов и на нужды теплоэнергетики. Но лиха беда начало: в планах вертикали власти возвести новые торфобрикетные заводы. Сырьевой базой для них станут новые ООПТ.

В научном мире ни для кого ни секрет, кому принадлежит идея добывать торф на болотах с природоохранным статусом. А после учреждения экологами специальной антипремии за вклад в уничтожение родной природы это имя знают и в гражданском обществе. Иван ЛИШТВАН, главный научный сотрудник Института природопользования НАН РБ, доктор технических наук, профессор, академик, автор реализующейся в Беларуси с 2008 года госпрограммы «Торф» и, как ни парадоксально теперь звучит, обладатель звания «Почетный эколог», удостоенного на VIII Республиканском экологическом форуме в Гродно. Именно из его экспертной оценки, активно лоббируемой, следует, что в белорусских недрах находится 4,4 млрд тонн торфа. Из них геологические запасы пригодного для топливно-энергетических целей ископаемого (со степенью разложения более 25% и зольностью ниже 23%) составляют 3,3 млрд тонн.

Эти данные представлены ученым в докладной записке, где обосновывается перечень торфяных месторождений, подходящих для строительства брикетных заводов. Оговаривается, что возводить торфопредприятия экономически выгодно на тех залежах, сырьевой базы которых хватит на 30 лет бесперебойной работы. А значит геологические запасы торфа должны быть не меньше 4 млн тонн в год при средней глубине залегания 1,5 м. Таким критериям на сегодня, по мнению Лиштвана, отвечают только две группы месторождений. Емкость запасов торфа первой, не имеющей природоохранного статуса, оценивается в 78,5 млн тонн, второй, входящей в состав ООПТ, - в 300 млн тонн.

Академик предлагает строить торфобрикетные заводы на месторождениях Хворощанское (геологические запасы торфа - 14 млн тонн) в Пинском районе Брестской области, Казенное–Эмкино (10 млн тонн) в Докшицком районе на Витебщине, Багно-Схеда (8,3 млн) в Мостовском и Кореличи (13,2 млн) в Новогрудском районах Гродненщины, Чистец (23 млн) в Мядельском и Щитковские луга (10 млн тонн) в Стародорожском районах Минского региона.

А теперь самое интересное - ООПТ. Перспективными, с точки зрения Ивана Лиштвана, сырьевыми базами являются: в Витебской области - торфяные месторождения Жары (геологические запасы - 28 млн), Каролинское (13 млн), Слободское болото (8,4 млн), Пострежское (13 млн), находящиеся на территории Березинского биосферного заповедника (!); в Брестской - Оборовское (14 млн тонн), расположенное в границах биологического заказника республиканского значения «Споровский»; Злятино (9 млн) в национальном парке «Беловежская пуща» (!); на Гомельщине - торфяные залежи Кандель-Яловец-Ольхово (72,4 млн) в нацпарке «Припятский» (!); в Минском регионе – болотные угодья в пойме реки Эссы (20 млн) на площади ландшафтного заказника местного значения «Селява». Был в этом списке и многострадальный ландшафтный заказник «Выгонощанское». Но его судьбу уже решили…

Автору программы «Торф» известен и, видимо, не смущает международно признанный природоохранный статус вышеназванных ООПТ. Например, то, что Березинский биосферный заповедник за сохранение уникального природного комплекса отмечен высшим символом природоохраны на Западе – Дипломом Совета Европы, срок действия которого специальная комиссия в Страсбурге продлила до 2020 года. Понятное дело, такие регалии направо и налево не раздаются. Чтобы получить подобное признание, на этом кусочке земли должна быть выдающаяся, единственная в своем роде дикая природа. Березинский заповедник является к тому же биосферным резерватом ЮНЕСКО, биогенетическим резерватом, Территорией, важной для птиц, Ключевой ботанической территорией, пунктом мониторинга национальной системы мониторинга окружающей среды (НСМОС). В 2010 году его копилка природоохранных заслуг пополнилась еще одной – за исключительное разнообразие водно-болотных угодий - верховых, переходных и низинных болот, окаймленных разветвленной сетью больших и малых рек, различными по размерам и происхождению озерами заповедник получил почетное звание Рамсарского угодья.

Примерно такими же статусами наделена и знаменитая на весь мир Беловежская пуща, равно как и остальные особо охраняемые природные территории. Рамсарскими угодьями признан заказник «Споровский», Припятский нацпарк. Претендовало на эту роль и «Выгонощанское»…

Что станется со знаковыми регалиями, а главное – с теми удивительными, заключенными в тиски техногенной цивилизации оазисами природы после прихода туда бульдозеров и самосвалов?

На всякий случай

От неизбежности, на случай, если власть позарится и на главные природные сокровищницы, ученые из НПЦ по биресурсам НАН РБ составили список экологически значимых болот, расположив их в порядке убывания. Открывает реестр республиканский биологический заказник «Споровский». Именно там сконцентрировано свыше 40% мировой популяции вертлявой камышовки, наглядно демонстрирующей всему миру о заслугах природоохранной политики Беларуси и заставляющей гордиться тем, чего не осталось в Западной Европе. Следующим в этом списке значился заказник «Выгонощанское». Березинский биосферный заповедник – третий, республиканский биологический заказник «Налибокская пуща» - четвертый. Национальный парк «Беловежская пуща» по экологической значимости занимает пятую строчку, республиканский биологический заказник «Селява» - шестую. Замыкает перечень нацпарк «Припятский».

Благоговея перед жизнью

Человеку негоже забывать, что он не единоправный хозяин земли. Такое же право жить и обустраивать свою жизнь, обзаводиться потомством имеют другие живые существа. А для этого им нужна территория. Все больше лишенных привычной среды обитания птиц и зверей вынуждены искать защиты в Красной книге. Болотные экосистемы для них – последние пристанища. Например, только на болотах обитает уже упомянутая, исчезающая на планете вертлявая камышовка – та самая певчая птичка, чья европейская популяция стремительно приближается к нулевой отметке и благодаря которой с Беларусью считаются всемирные орнитологические организации. А это гранты, участие в разноплановых проектах, возможность претендовать на средства международной технической помощи. На белорусских топях, входящих в структуру ООПТ, сконцентрировано 95% ее численности. Помимо вертлявой камышовки гнездятся на болотах другие «краснокнижники» - большой веретенник, золотистая ржанка, большой подорлик, большой и средний кроншнепы и многие другие – более 70% «подопечных» Красной книги.

Здесь впору вспомнить, что Беларусь взяла на себя ряд обязательств в рамках подписанных ею международных конвенций - Рамсарской, по мигрирующим видам, по биоразнообразию. Их невыполнение – потеря лица и престижа. Как говорится, взялся за гуж – не говори, что не дюж.

Где, как не в таких местах развивать экологический туризм, о котором так часто стали вспоминать наверху?

Пора снять розовые очки

В противовес официальным подсчетам торфяного «добра» заведующий сектором международного сотрудничества и научного сопровождения природоохранных конвенций Научно-практического центра по биоресурсам Национальной академии наук Александр Козулин привел данные, где напрочь развенчивает миф о том, что страна располагает достаточными запасами полезного ископаемого, как это представляет главный лоббист программы «Торф». Последняя инвентаризация, сделанная Национальной академией наук и Минприроды с помощью спутниковых снимков Google, показала, что в Беларуси не 1,4 млн га сохранившихся в естественном состоянии болот, как было принято считать, а... почти в раза меньше - 862,6 тысяч! Из них 59% таковыми назвать можно с большой натяжкой – они серьезно нарушены соседними торфоразработками и мелиорацией.

По мнению Козулина, правительство руководствуется вовсе не той статистикой. Емкость неразработанных месторождений всего лишь 160 млн тонн, а не 4,4 млрд: все выбрали в золотой век торфяной промышленности. Геологические запасы торфа, о которых упоминает Иван Лиштван, рассредоточены по землям сельскохозяйственного значения - 1,58 млрд тонн, охраняемым территориям - 0,77 млрд, по нераспределенным площадям – 1,48 млрд тонн. На первых двух до недавнего времени проводить торфоразработки было запрещено (но как показывает прожитый день, закон в Беларуси, что дышло…). Третья группа представляет собой мелкозалежные болота, где добывать торф просто нерентабельно.

Стране пора распрощаться с апломбом торфяной державы и понять, что золотой век торфодобычи, когда, как в 1975 году, из недр извлеклось больше 35 млн тонн ископаемого, канул в Лету. В 2006 году в Беларуси на 46 месторождениях добыли только 2,3 млн тонн торфа, в наши дни эта цифра достигла порядка 7 млн тонн. Даже если новые торфобрикетные заводы и будут построены, хотя целесообразности такого шага не понимают даже в главном апологете разработки новых месторождений – ГПО «Белтопгаз», через 30-40 лет работы их все равно придется закрыть: добывать-то будет нечего!

Достойная альтернатива

Экологическая общественность Беларуси справедливо негодует по поводу осушения болот и на недавно состоявшемся в Березинском биосферном заповеднике Форуме независимых экоорганизаций приняла резолюцию, где выступила с жесткой критикой планов наращивания торфодобычи.  Главный аргумент – использование торфа не целесообразно ни экологически, ни экономически, более того – отбрасывает страну в технологическом развитии на десятилетия назад в то время, когда весь мир движется в направлении к зеленой энергетике.

Ратующие за сохранение болот понимают: в усилиях продлить действие торфобрикетных заводов ясно прослеживается социальный аспект. Куда девать те 100-200 человек, задействованных на предприятии? Природоохранники подсказывают властям: переориентируйте производства! Сделайте сейчас то, что все равно будете вынуждены делать через пару десятков лет. Запад давно отказался от сжигания торфа и нашел ему более рациональное применение. И оно может быть в десятки раз выгоднее, что видно на следующем сводном расчете.

На рынке за фрезерный торф массой в 1 тонну дают 16 долларов. А теперь считаем, какую товарную продукцию по какой рыночной стоимости можно получить из этого объема полезного ископаемого:

- 100 кг торфяного активированного угля. Его цена – 2400 долларов за тонну;
– 3 тонны гранулированных удобрений стоимостью 120-200 долл./т.;
- 1 тонну торфяных мелиорантов, 110 долларов за тонну;
- 500 кг мелиоративно-удобрительных дисперсных (по цене 235 долларов за тонну) и 8 тонн жидких (900 долл./т.);
- 4 тонны жидких гуминовых комплексных микроудобрений. Их стоимость на рынке – 2800 долларов за тонну;
- 700 кг торфяных сорбентов и биосорбентов (980-1200 долл./т.);
- 3,5 тонны гуматсодержащей кормовой добавки стоимостью 540 долларов за тонну;
- а также сапропелевую кормовую добавку, 1 тонну которой продают за 55 долларов.

Недаром еще Менделеев говорил: «Топить нефтью – все равно что топить ассигнациями». А торф – тот же органический топливный ресурс.

Решить проблему тепло- и энергоснабжения можно за счет альтернативных источников энергии. Александр Козулин напоминает про древесную щепу, за тонну которой на рынке сегодня предлагают 100 евро. Его мнение разделяет заведующий лабораторией экологии ландшафтов географического факультета БГУ Валентин ЯЦУХНО, который указывает на пропадающие у нас без надобности на полях после уборочной 3 млн тонн соломы. Чем не топливный ресурс? Сегодня ведущие экономические державы активно используют биомассу для производства тепловой энергии. В Китай ее применение достигло 6%, США - 6,5%, ЕС – 5,7%. В Беларуси же пока только 1,6%.

К слову, в следующем году Валентин Яцухно приступит к оценке биоэнергетического потенциала Беларуси с точки зрения оптимизации размещения объектов теплоэнергетики.

Золотая ягода

Настоящей золотовалютной жилой оказалась дикорастущая клюква. “Ежегодно на болоте Ельня ягод сдается на сумму около 1 млн долларов. Но государство от этого ничего не имеет – клюкву вывозят на переработку в Германию. Если бы на территории той же Ельни построить завод и освоить промышленную заготовку ягоды, этот нигде не учтеный миллион долларов пошел бы в казну белорусского государства”, - приводит еще одну альтернативу торфодобыче Алесандр Козулин.

Опять в объятия огня?

Долгое время жители окрестностей болот Морочно и Докудовское задыхались летом от черного смога – горели выработанные торфяники. Благодаря проекту Глобального экологического фонда выявили места, где регулярно происходят возгорания. Восстановили там нарушенный гидрологический режим. На эти цели ГЭФ выделил 1 млн долларов, взамен попросив лишь гарантии, что болота будут использоваться устойчиво. Но разве торфодобыча бывает устойчивой? Звучит по меньшей мере странно.

А между тем эти водно-болотные комплексы уникальны. Докудовское – последнее в Гродненской области естественное верховое болото. Несмотря на ведущуюся по его периметру разработку торфа, оно сохранилось в относительно хорошем состоянии. Там даже растет морошка приземистая – редкое, занесенное в Красную книгу растение!

А Морочно является крупнейшим в Брестской области клюквенником. Благодаря сбору ягод каждая тамошняя семья зарабатывает по 1000 долларов за сезон. Лет 5 назад торфопредприятием «Глинка» уже предпринимались попытки отобрать у заказника новые наделы. Но местные жители сплотились и написали около 3000 жалоб в Минприроды, Администрацию президента. Это позволило остановить торфяную эскалацию. Сейчас начинай сначала?

Что происходит с выработанными торфяниками, наглядно показали прошлогодние российские пожары. Случаются они и у нас, особенно в знойную погоду. С начала пожароопасного сезона в 2011 году в Беларуси зафиксировано 293 возгорания. Огнем пройдено 101,2 га. Только в мае было отмечено 7 торфяных пожаров. При воспламенении сухой торф начинает тлеть, выбрасывая залпом в атмосферу продукты горения, в том числе парниковые газы и депонированные радионуклиды. Потушить такой пожар чрезвычайно сложно. А ведь в нашей стране площадь осушенных торфяников превышает 1,5 млн га…

«Напротив естественные болота никогда так горят. Потому что в них есть сфагнум, удерживающий влагу. Благодаря ему пожары поверхностные и вглубь не уходят», - поясняет Козулин.

Копаем не торф – себе яму

Что будет, если мы осушим последние болота? Ученые доказали, что наличие в Беларуси чистой пресной воды напрямую связано с сохранившимися 862,6 тыс. га естественных болотных комплексов. Они создают поверхностное давление, благодаря чему регулируется гидрорежим водотоков. На тех реках, где водоотвод полностью мелиорирован и поблизости нет болот, осадки, поступая в водосбор, расширяют русла, вода поднимается, и происходят наводнения, от которых на протяжении всей весны страдала Европа. На белорусской территории паводок за счет болот более распластанный. Осадки аккумулируются в топях, отстаиваются и потихоньку отдаются реке, которая постепенно становится полноводной.

Естественные болота выполняют в природе ряд незаменимых функций, с которыми не справятся другие экосистемы. Торфяная залежь способна удерживать гигантские объемы пресной воды, благодаря чему у нас так много грунтовых вод и чистых озер. Влажная среда болотных комплексов медленно нагревается и долго отдает тепло, стабилизируя мезоклимат территории. Болота поддерживают положительный углеродный баланс, поглощая из атмосферы СО2, причем на длительный срок благодаря процессу торфообразования, и высвобождая кислород. Поэтому для Беларуси, пока имеющей в наличии естественные болотные угодья, особенно перспективной выглядит идея торговать квотами на выбросы углекислого газа. По оценке экспертов по вопросам изменения климата, продажа около 8 млн тонн выбросов парниковых газов принесет стране 112 млн евро ежегодной прибыли.

Из своих заграничных поездок национальный координатор Программы малых грантов Глобального экологического фонда Александр ЛЕВЧЕНКО вынес наблюдения: в немецком Дрездене слой торфа за 100 лет износился на 10 см, в Беларуси же эта толщина уменьшилась за 10 лет. Сегодня самому старому отечественному болоту 10 тысяч лет, а самому молодому – меньше 1000. Специалисты отмечают, что из-за климатических изменений процесс их образования в нашей стране приостановился.

Особое мнение

«В этом году мы наблюдаем рекордно низкую влажность воздуха. С начала вегетационного периода она не превышает 60% при обычной для Беларуси влажности воздуха до 80%. При этом преобладали очень сухие, крайне неблагоприятные для вегетации растений дни, с влажностью воздуха не более 30%. Ранее считалось, что таких дней наберется в году лишь 14-20. При подобной влажности, сами того не осознавая, мы чувствуем себя дискомфортно. А еще многократно теряется урожайность на белорусских полях, - рассказывает ландшафтный архитектор, член ОО «Экодом», участник экологического товарищества «Зеленая сеть» Игорь КУТОЛОВСКИЙ. – Все это последствия советской мелиорации. У нас народнохозяйственный комплекс и экономика лесной страны. А сейчас наблюдается тенденция перехода к степному климату. В степи лес не растет - нет условий. Если в свете глобального изменения климата Беларусь ощутит на себе все негативные  процессы, наша страна окажется в состоянии коллапса. Из истории мы знаем об климатических катаклизмах, которые пережила цивилизация, но почему-то не понимаем, что Беларусь сейчас находится перед лицом такой глобальной катастрофы. И говорить в этой ситуации о новом осушении?.. Сейчас всеми силами надо восстанавливать нарушенный гидрологический режим. Это главная задача общества».

Круги по воде

По белорусскому законодательству болота не имеют права трогать, пока не проведут в установленном порядке преобразование заказников и отвод земель. Судьба первого решается в 2012 году. Время еще есть, но его становится все меньше. Счет пошел на часы…

Елена Садовская, Wildlife.By