В Вильнюсе Лукашенко искал опору для моста между Востоком и Западом

Поездка Лукашенко в Вильнюс формально подается под соусом двухсторонних отношений стран-соседей — президент Беларуси принял участие в белорусско-литовском экономическом форуме и в церемонии открытия национальной выставки. По сути же, визит стал продолжением диалога официального Минска и Брюсселя. Причем впервые достаточно предметная, если судить по сообщениям из Литвы, беседа с непосредственным участием Лукашенко прошла не на нашей территории.

И этот факт весьма примечателен. Ведь после разморозки отношений Евросоюз контактировал с Лукашенко весьма регулярно, в том числе и с привлечением «тяжелой артиллерии» в лице Хавьера Соланы и Бениты Ферреро-Вальднер — чиновников очень высокого ранга. Но все эти переговоры проходили в Минске, что, наверняка, несколько ограничивало европейских эмиссаров в тональности своих посланий и твердости позиций. Мол, черт его знает, что может выкинуть белорусский правитель, если на него слишком сильно надавить.

На своей половине поля Брюссель вполне может себе позволить без опасений выйти за дипломатические рамки и ставить вопросы более принципиально и жестко. Факт такого разговора сегодня в Вильнюсе косвенно подтвердили и Александр Лукашенко, и Даля Грибаускайте. Фактически президент Литвы сыграла роль своего рода брюссельского рупора, что не преминула подчеркнуть, комментируя журналистам итоги своей встречи с президентом Беларуси. По ее словам, озвученные в ходе беседы с Лукашенко позиции по политическим и экономическим вопросам были согласованы со всеми странами ЕС. «Поэтому в нашем лице вы слышите и голос европейского сообщества», — заметила Грибаускайте.

Что этот голос пытался донести до белорусского лидера, догадаться не сложно. Набор требований-пожеланий вряд ли за последнее время сильно изменился. Скорее, что он остался абсолютно тем же, и Лукашенко очень хорошо известен. Сам президент Беларуси вопросы, которые перед ним ставит Европа, называет «чувствительными». Еще бы. Ведь большинство из них, так или иначе, касаются его перспектив как единоличного правителя страны.

Впрочем, не заметно и перемен в позиции официального Минска. Белорусские власти упорно гнут свою прагматичную линию, настаивая на приоритете экономики над всеми остальными сферами сотрудничества. И уж тем более над такими эфемерными понятиями, как демократия и права человека. Мол, у нас и без импорта из Европы такого добра хватает, но на хлеб его не намажешь.

Иногда такая прагматичная тактика срабатывает. Говорят, что приглашение для Лукашенко в Вильнюс пробили именно крупные литовские бизнесмены, кровно заинтересованные в переориентации белорусских грузопотоков с Калининграда и Вентспился на Клайпеду.

Но Литва — это лишь маленькая и не самая весомая часть Евросоюза, и на всю европейскую семью у Лукашенко сладких коврижек может и не хватить. Правда, в арсенале белорусских властей есть и другие железобетонные аргументы, вроде нелегальной миграции, наркотраффика и так далее. Официальный Минск не раз указывал Западу, кто непреодолимой преградой стоит на пути всего этого зла, и что может быть, если этот барьер приподнимется хоть на чуть-чуть. Нынешние проблемы с грузинскими беженцами Европе покажутся просто цветочками.

У белорусского прагматизма в диалоге с Европой, помимо желания Лукашенко непременно сохранить за собой власть в стране, есть и еще одно немаловажное объяснения. Минску необходимо учитывать позицию России. Несмотря на все проблемы во взаимоотношения последних лет, Россия остается крупнейшим донором Беларуси и ее основным защитником на международной арене. Нынешний кризис в самых ярких красках обозначил, насколько белорусская экономика зависима от своей восточной соседки, но еще четче кризис обрисовал мрачные перспективы нашей экономики, если российской поддержки она лишится.

Экономический крах же, в свою очередь, станет, скорее всего, предзнаменованием и скорого краха всей белорусской социальной модели, на которой уже второй десяток лет держится режим Лукашенко.

Белорусский президент оказался между российским молотом и европейской наковальней. Он не может позволить себе лишиться российской поддержки, но и не готов идти на демократизационные уступки Евросоюзу, хотя именно в Европе ищет возможность снизить экономическую и политическую зависимость от Кремля.

Возможно, раскручиваемая официальным Минском позиция Беларуси как моста между Востоком и Западом — это единственная возможность сохранить баланс отношений с двумя центрами силы с минимальным ущербом собственным интересам.

Об этом пресловутом мосте президент Беларуси, кстати, говорил и в Вильнюсе. По словам Лукашенко, Беларуси пытаются навязать некий выбор между Европой и Россией, утверждая о несовместимости этих двух векторов: «Считаю такую постановку вопроса неверной. Наша принципиальная позиция — быть связующим мостом между Востоком и Западом».

Возможно, в лице своих ближайших европейских соседей, в первую очередь Литвы и Польши, официальный Минск хочет найти надежные опоры для этого моста. По крайней мере, ангажировать страны, тесно связанные с Беларусью исторически и экономически, а во многом и ментально, несколько проще, чем бороться с закостенелыми поборниками демократических ценностий из Брюсселя и Страсбурга.