Мирослав Лазовский: Национализм - здоровая идеология

Новым героем рубрики "Корни беларусской политики" новостного ресурса Телеграф стал стал один из бывших лидеров уже несуществующей на сегодняшний день довольно закрытой военно-патриотической организации "Белый Легион" Мирослав Лазовский.

Лазовский: Не стоит искать шляхетские корни

Я родился в Минске. Моя мать родом из Слуцка, из деревни Погост, а отец - из-под Могилева, из деревни Гаи. До революции по материнской линии мой дед был кузнецом, а прадед - народным учителем, учился в Виленской гимназии.

Со стороны отца прадед был землевладельцам в деревне Гаи. У них была очень большая семья. Один из сыновей был офицером перед революцией. Во время революции он ни на ту, ни на другую сторону не стал. Естественно, что после ему все вспомнили: он пошел учителем, и в конце 1920-х его забрали. Что с ним случилось - неизвестно. А мой прадед, который имел землю, в революцию быстро от нее отказался и поэтому не поехал, например, в Сибирь отдыхать.

Сейчас модно искать шляхетские корни, но я считаю, что это ничего не значит. Во-первых, сам факт принадлежности к шляхетскому роду ни о чем не свидетельствует (бьют же не по паспорту, а по морде). А, во-вторых, я не считаю, что шляхетское сословие - это что-то сразу положительное. Под конец ВКЛ шляхта была уже абсолютно не той, как, например, во времена Витовта.

Лазовский: В Народном фронте было мало дисциплины

Через заинтересованность историей я попал в беларусское движение. Будучи студентом, в никакие организации я не вступал. Но у нас были политически активные ребята на факультете, которые просили нас помочь. И мы без вопросов помогали. Мы охраняли первый съезд ОГП (Объединенной гражданской партии - Телеграф), помогали и БНФ (Белорусскому народному фронту - Телеграф) в некоторых акциях, но мне не очень нравились эти партии. Так, в БНФ, несмотря на то, что он назывался Фронтом, слишком много было недисциплинированности. Думаю, там и сейчас то же самое.

В 1995 году я через знакомых попал в "Беларускае згуртаванне вайскоўцаў" ("Белорусское объединение военных" - Телеграф). Случилось это уже тогда, когда оно почти исчезло. В БЗВ мы занимались тренировками, участвовали в собраниях, защите различных политических мероприятий. Там было больше дисциплины: звонили и говорили, что надо быть там-то и там-то - и все приходили. 

Мирослав Лазовский

Затем по целому ряду причин БЗВ перестало что-то реально делать, начало становиться некой более тусовочной организацией. Как говорили ребята: ни одного нормального мероприятия, зато три раза уже провели съезды. Причины этого разные. Во-первых, многие офицеры ушли, так как начали терять надежду. Во-вторых, из аналогичных структур на Украине комплектовалось министерство обороны, а здесь было наоборот. Членство в БЗВ было гарантией того, что ты на службу не попадешь. Поэтому естественно, что количество участников начало снижаться, надежды гасли.

Но было много молодых людей, которые решили образовать "Белый легион". Поскольку мои друзья были среди них, то естественно, что я попал туда. Официальной должности в "Белом легионе" у меня никакой не было, но на некоторых мероприятиях я возглавлял тот отдел, который мне поручали.

Никаких особых целей и задач, которые бы сильно отличались от того самого БНФ, у нас не было. Был другим подход: мы отличались дисциплиной. Организация никогда не была крупной, но на мероприятиях присутствовало почти 100%.

Мы уделяли много внимания физическим тренировкам. Их цель можно охарактеризовать так: в здоровом теле здоровый дух. Тренировки дают определенные технические знания, улучшают физическое состояние. Также они сильно дисциплинируют людей. Общие тренировки - это складывание общей команды, когда люди видят друг друга не только на каком-то мероприятии.

Лазовский: Простой выход на Площадь - уже криминал

В свое время мы сотрудничали и с БПС (Белорусской партией свободы - Телеграф), и с "Краем", и с "Правым альянсом", и с политическими партиями. Особенно в 1999 году в общей коалиции мы многое делали, начиная с охраны и заканчивая агитацией. Когда были сборы подписей, нам обычно давали самые беспокойные участки.

То, что происходило на Площади 19 декабря (2010 года - Телеграф), было намного более законопослушным, чем, например, в 1996 или 1999 году. Скорее всего, в этом году власть делала показательные процессы, чтобы все чувствовали, что даже не действия, а простой выход на Площадь - уже криминал. В 2006 году Сухоренко (председатель КГБ Степан Сухоренко - Телеграф) вообще сказал, что тот, кто выйдет на Площадь, будет приравнен к террористам. Только тогда они это сказали, а теперь сделали. Естественно, что, чем более сложная ситуация, тем больше закручивают гайки, чтобы уже надежно все под плинтусом сидели.

Мирослав Лозовский отражает нападение пьяного на колону демонстрантов
на акции оппозиции Марш свободы-99. 17 октября 1999 года

КГБ за "Белым легионом" следил, и следил сильно. После каждого мероприятия у нас возникали проблемы: тех, кого силовики знали, таскали на допросы и так далее. Было бы странно, если бы они не следили. Сейчас явной слежки нет. Но, например, в 1996 году все надо было делать руками, брать людей и ходить за ними. Это очень трудоемко. Теперь, я думаю, идет просто контроль средств связи, все известные телефоны на контроле. Сейчас абсолютно несложно поднять архив твоих звонков за весь период существования твоего телефона. Даже не проблема выяснить по телефону схему точного перемещения. Так что теперь кагэбэшникам не надо бегать за каждым.

Меня неоднократно задерживали и на массовых мероприятиях, и за агитацию. Где-то в начале 2000 года мне позвонили незнакомые люди и сказали, что хотят вступить в "Белый легион". До сих пор несколько раз на самом деле приходили хорошие ребята, и я немного расслабился. Я пришел на встречу, взяв с собой заодно листовки и агитационные материалы. Думал сразу парням все раздать. Поговорили мы, и здесь: "Пройдемте". Ну и пошли. Как мне сказали в Правозащитном центре "Вясна", я был первым осужденным за деятельность от имени незарегистрированной организации. Тогда мне дали штраф, но судья был лоялен, и штраф лишь немногим превышал минимальную санкцию по этой статье (167.10 КоАП Беларуси - Телеграф).

Предпринимали ли спецслужбы попытки внедрить у нас своих людей, точно сказать невозможно. Они же не представлялись, что пришли из конторы и хотят к нам внедриться. Но были люди, с которыми мы знакомились, но потом не продолжали с ними общение. Они нам не подходили. Бывало, были какие-то подозрения, что человек может быть сотрудником, бывало, людей по моральным качествам отсеивали - по-разному. Например, мне могло что-то не понравиться в рассказе конкретного человека, а значит, был шанс, что он засланец. А как на самом деле было - я не знаю. Может, он и не из КГБ, может, он что-то другое скрывал. Но это меня уже не сильно интересовало.

По каждой кандидатуре тех, кто приходил в "Белый легион", проводилась очень основательная работа. Человек должен был хорошо осознавать, куда и зачем он пришел. Он должен был быть настолько хорошо мотивированным, чтобы поддерживать в себе дисциплину и жертвовать временем, рисковать. Если человек на это не был способен, был все время занят, по каким-то причинам пугался, то мы с ним прощались. Также люди должны были быть искренними, по крайней мере, среди своих. Так, одна из функций лагерей была посмотреть на людей. Возможно, на подсознании те, по кому было очень много вопросов, особо в коллектив не вливались, самим коллективом и отталкивались.

Лазовский: Национализм - единственная здоровая идеология

В 1996 году один из наших лидеров давал интервью. Мне очень понравился его ответ на слова журналиста, что мы ультраправые. Он сказал: "Нет, мы центристы. Мы ходим по центру проспекта".

Слава Богу, что большинство беларусских организаций придерживается единой и здоровой идеологии - националистической. "Общечеловеков" у нас много, но не фатально. Не так, как в той же Европе, где уже ничего здорового и нормального не осталось. Так что, мы по своему мировоззрению - обычные, нормальные националисты. Мы люди, которые любят и уважают свою нацию, государство, историю, культуру и все остальное. "Беларусь от Бреста-Французского до Курил" - не наш лозунг. Хотя...

Члены "Белого легиона" сдают экзамен на получение
"Стального берета". 25 августа 2002 года

Мы все люди трезвые и понимаем, что, если реально поднимать такой лозунг, надо учитывать, сколько у нас сейчас беларусов в Беларуси. Не тех беларусов, которым нормально, что в метро начали остановки по-русски объявлять - "зато ўсё панятна". С такими беларусами каши не сваришь. Эти люди не стали русскими, не стали украинцами, не стали поляками. Они просто перестали быть беларусами. Поэтому они вообще никто и могут быть только материалом для каких-то наций. Очень жаль, что людского материала у нас почти 10 млн, а беларусов - очень немного. Поэтому наиболее амбициозный проект, который просто может быть, - сделать Беларусь беларусской, а не, например, помыть ноги в Индийском океане. Кстати, я думаю, что у москалей та же ситуация.

Лазовский: Я не понимаю, что такое "русский человек"

Я не так давно был в России и так не понял, что такое "русский человек". Это такой конгломерат совершенно разных людей. Россия - это обычная империя, которая уже затухает. У них даже уже общей имперской идеи нет. Она есть, но обычных людей больше не интересует "величие России". Ставропольцев больше интересует, что к ним с Кавказа едут такие же россияне, и им это не нравится. У ребят из Пензы какие-то проблемы с жителями Татарстана. И все они дружно не любят тех, кто в Москве. И где русские люди?

В России люди безразличны к каким-либо успехам на внешнеполитической арене. Жить с голой задницей за "величие России" им не хочется. Уже своя жизнь их волнует гораздо больше, чем Путин полетал на самолете или не полетал. Может, пройдет время, и Россия также станет "вменяемым" государством. Власть вряд ли, а вот люди могут измениться.

В России поднимает голову нормальный, здоровый национализм. Не секрет, что коренные русские земли постоянно работали как доноры для этнических окраин. Сейчас во многих субъектах федерации происходит просто катастрофа. Вологодская область наполовину необитаема, Смоленск и Тверь - это ужас. Там в деревнях земляные полы! На Смоленщине есть села, где можно фильм о XIX веке снимать без декораций, только крапиву скосить! Там бедность и голытьба такая, что я понимаю, почему они говорят, что у нас хорошо жить.

И теперь все начинается. Создаются такие проекты, как Залесская Русь. Естественно, что из этого ничего не будет, это больше надуманно. Но это не виртуальные проекты. Люди реально что-то делают: проводят культурные фестивали и мероприятия, печатают книги. Так что, это уже вышло из виртуального пространства, но, естественно, что в политическое оно не войдет.

Но такой нормальный, здоровый национализм начался, и он набирает своих сторонников. Они говорят: хватит платить дань Золотой Орде. А теперь столица Золотой Орды - Грозный. Посмотрим, может, что и будет хорошее.

Я, естественно, не делал соцопросов, но я разговаривал с разными людьми от очень простых до среднего руководства. Большинство из них заранее было уверено, что нарушения на парламентских выборах будут. Но, мне кажется, что тандем "Путин-Медведев" головой немного думает. Все были уверены, что "Единой России" нарисуют более половины. А здесь 49,5% с претензией на объективность и адекватность. Но они что, не подтянут несколько депутатов? Много депутатов уже готово продаться. Я уже не говорю о том, что некоторые партии всегда выступают за власть. Но мне очень нравится, что 49,5%. Не пробовали рисовать себе 90%. На хрена? Они просто просчитали ситуацию, и тот минимум, который нужен, чтобы реально сохранить свою власть, они себе нарисовали.

Я уверен, что у Путина und Медведева никак не 50%. Но однозначно, следующим президентом будет Путин. Я не думаю, что он будет себе тоже много рисовать, но, сколько нужно для победы, он себе нарисует. Судя по роликам в Интернете, у них рисование процентов на выборах развито не меньше, чем в Беларуси. Просто они без перегибов работают.

Лазовский: Беларусы согласны жить при Лукашенко

"Белый легион" прекратил свое существование, потому что мы не видели смысла поддерживать жизнь организации, если это реально было опасно для ее членов. Какой смысл был подставляться под какие-то репрессивные меры на голом месте - за деятельность от имени незарегистрированной организации? Если я буду ходить и говорить, что я в "Белом легионе" меня задержат, а потом еще что-нибудь придумают. Если бы ситуация была бодрая, хотя бы как в 1999 году, мы бы действовали по-другому. Но мы реально понимали, что революции не будет. Тем не менее, все, кто были в Легионе, такими же и остались. Если надо будет, то люди соберутся. А просто так сидеть, что мы в Легионе - зачем?

Члены "Белого легиона" сдают экзамен на получение
"Стального берета". 25 августа 2002 года

Раньше была надежда, что мы можем что-то изменить, поэтому мы принимали активное участие. А сейчас... Все говорили, что пока Лукашенко поддерживает уровень жизни, народу будет плевать и никуда он не пойдет. Говорили, что народ у нас аполитичен и только о своем благополучии заботится. Ну вот, уровень жизни рухнул раза в три. И что?

Значит, Лукашенко все хорошо рассчитал, значит, народ согласен на этот уровень. Недаром же говорят, что каждый народ достоин своего руководства. В Ливии, например, люди не были согласны с тем, что делает Каддафи (лидер Ливии Муаммар Каддафи - Телеграф). Результат этого мы знаем. А здесь согласны... Хорошо делать революцию сразу, а когда она отложена на 15 лет, то пусть люди живут своей жизнью. А возникнет тема - соберутся люди.

Лазовский: Козулин был "торнадо", Милинкевич - "ветерок"

В 2006 году во время президентских выборов некоторые ребята из "Белого легиона" осуществляли охрану мероприятий. В ходе мероприятия отдельная группа также работала как бодигарды Козулина (кандидата в президенты Александра Козулина - Телеграф). 25 марта во время разгона шествия ребята из Легиона тоже были, но основная масса уже ушла, так как официально было сказано, что уже все, что мероприятие закончено. Потом у Козулина возникла идея продолжать мероприятие. Часть людей смогли найти, но их было совсем немного. Некоторые из них были задержаны и получили сутки.

В тот год я, посмотрев на Милинкевича (кандидата в президенты Александра Милинкевича - Телеграф), понял, что отчасти он был вариантом Гончарика (кандидата в президенты в 2001 году Владимира Гончарика - Телеграф), т.е. гарантией того, что ничего не произойдет. Затем я послушал Козулина, посмотрел, как он себя ведет. То, что он никакой не националист, было понятно. То, что основная причина его борьбы - личная обида на Лукашенко, было также очевидно. Но он был реально сильным человеком. Мы приняли решение участвовать только из-за того, что Козулин мог реально поднять градус кампании. Так и произошло.

На Площади во время первого митинга были отдельные недоразумения между охраной кандидатов. Потом они перешли к совместным действиям. Как мне потом рассказали ребята, позывными первых лиц были "Торнадо" и "Ветерок". Причем охрана Милинкевича также приняла позывной Козулина "Торнадо".

У меня даже ни на минуту надежды не было, что в 2006 году может быть революция. Для этого не было никаких оснований. Один - реально мороженый, второй - просто авантюрист. Какая тут может быть победа? Никакая. Надо было просто всколыхнуть людей, чтобы не забывали, что что-то может быть. Хочу надеяться, что в Беларуси есть политики, способные изменить ситуацию. Но, где они - не знаю.

Лазовский: Подозреваемых в теракте собирали неводом на улицах

Через несколько дней после взрыва 4 июля 2008 года пришел я на работу. В это время милиция приехала ко мне домой и стала делать обыск. Затем меня забрали с работы, привезли в управление и там до вечера ждали результатов обыска. Они почему-то были на 100% уверены, что у меня дома склад взрывчатки, оружия и всего остального. Нам сказали, что мы могли сделать теракт, ведь у нас была возможность, подготовка, материальное обеспечение и так далее. Смысл делать теракт они обещали найти на допросе. Когда эти ожидания не оправдались, милиция потеряла к нам интерес и передала следственному комитету.

Дальше уже все действия проводил следственный комитет. О теракте там спрашивали только для завязки разговора, а так в основном о деятельности "Белого легиона". Это я связываю с тем, что реальность нашего участия в теракте многими из КГБ оценивалась не очень высоко. Поэтому, если уж взяли, то хотели поговорить о чем-то реальном.

Мы были не уникальны. Наверное, счет таким задержанным шел на сотни. Просто мы были первыми, о ком сказали. А потом уже начали брать остальных. Доходило до полного маразма. Тогда же ловили неводом на улицах. На Окрестина в одну камеру со мной попал мужик, который уже отсидел за хранение незаконного оружия. Отсидел, вышел, прошло года три, случился этот случай, и участковый прибежал к нему, схватил и приволок в отделение, мол, этот может. Сидел парень из Орши, который на форуме написал, что взрыв организовала власть. Был и студент с факультета биологии, выигравший какую-то олимпиаду по химии. В свое время он учился с неким парнем, который что-то когда-то взорвал. То есть, тогда брали всех, кто мог как-то по профилю подойти.

Мирослав Лазовский с женой Ниной Шидловской после освобождения
из СИЗО на ул. Окрестина. 17 июля 2008 года

Говоря о приговоре за этот и другие теракты, я хочу отметить, что я не знаком с материалами следствия. То, что есть в Интернете, нельзя считать знакомством с материалами. Поэтому мне трудно сказать, что это так, а это вот так. Но, согласно с тем, что я читаю в Интернете, есть много вопросов, на которые суд не дал ответов. А если не дал ответов, то сразу закрадывается мысль: "А почему?"

В связи с этим вынесение смертного приговора, вызывает еще больше вопросов. Не является ли это так: по-быстрому осудили, по-быстрому пристрелили и все? Одно дело смертная казнь, если все доказано, если нет никаких вопросов. А здесь остается много вопросов, суд не принимает во внимание, то, что опровергают адвокаты, и на тебе - приговор к смертной казни. Короче, этот процесс как-то мутно выглядит. При всем при том, я реально с материалами дела не знаком. Но, если брать то, что есть в Интернете, то не все так прозрачно, как бодро рапортуют по телевидению.

Что еще вызывает у меня сомнения: пострадавшие, люди, у которых априори есть личные счеты с осужденными, которые априори должны быть настроены к ним отрицательно, не верят в их вину. Значит, доводы прокурора самих пострадавших не заверили. И, если уж сами пострадавшие говорят о своей неуверенности, - это уже сигнал.

Лазовский: Впечатления от выборов у меня не очень

В 2010 году я, естественно, был на Площади, но в выборах участвовал совсем немного, только собирал подписи. Ребята собирали в основном за Костусёва и Некляева, частично за Санникова (Григория Костусёва, Владимира Некляева и Андрея Санникова - Телеграф). За Костусёва я шел потому, что у него много было реально идейных парней. Деньги за подписи он не платил, поэтому, как было не помочь, если националисты забесплатно ходили и собирали подписи?

Впечатления у меня от прошлых выборов, от отары кандидатов, честно говоря, не очень. У нас же основная масса населения не политологи. Это политологи изучают программы, делают какие-то расклады. А люди знали: вот это Лукашенко, а напротив - никого. Козулин был персонификацией личного вызова. Своим ходом "Саша, где деньги?" он собрал к себе самый оппозиционный электорат, из которого даже пар идет, когда он видит Лукашенко по телевизору. А тут - целая поляна подосиновичков.

Все, кажется, неплохо, все против. Но с одной стороны есть Лукашенко, а с другой - непонятно, за кого голосовать. Я так и не понял, на хрена они это делали. Даже сознательные люди звонили мне и спрашивали, за кого голосовать. В конце концов, произошло то, что произошло. Такая тактика, или, скорее сказать, ее полное отсутствие привела к тому, что не был образован канал выплеска недовольства. Было что-то аморфное, но так дела не делаются. Я не знаю из-за чего это. Возможно, личные амбиции не позволили или еще что-то.

Много людей на Площадь пришли не потому, что их Некляев, Санников или еще кто-то призывал. Люди пришли потому, что просто не могли не прийти. Многие из тех, кто был на Площади, очень отрицательно относились ко всем кандидатам. Все чувствовали, что должен выступать кто-то один. Если есть какая-то ответственность, люди должны наступить на свои амбиции и просто сняться. Тем более, что перед этим много было заявлений, когда из-за нарушений кандидаты говорили, что не будут играть по этим правилам. Так не играй, снимайся. А так, как бараны шли до последнего за веревочку.

Максим Гацак, Телеграф