Владимир Мацкевич: Оппозиция не способна ни бороться за власть, ни тем более быть властью

19 декабря исполняется годовщина "кровавого воскресенья". События годовой давности расставили все по своим местам. Режим открыл во всей красе "диктаторское личико" народу, который привел его к власти и 17 лет содержит.

За громкими заявлениями Европы в адрес "последней диктатуры" нет ни одного конкретного дела, а Россия не собирается менять "заклятого друга" Лукашенко - по крайней мере, до тех пор, пока не найдет более верного слугу.

Оппозиция разгромлена. 9,5 миллионов беларусов остались один на один с диктатурой - без надежды на помощь извне, надеясь только на самих себя. А режим за эти 17 лет зачистил до стерильности политическое пространство страны.

Что произошло год назад в Минске? Что делать беларусам? Увидим ли мы когда-нибудь свет в конце тоннеля? Об этом разговор "Белорусского партизана" с философом и методологом Владимиром Мацкевичем. 

Схожесть этих сценариев бросается в глаза

- Что произошло в Минске 19 декабря 2010 года во время президентской кампании? Почему из всех возможных вариантов власть избрала кровавый путь?

- На протяжении двух лет, предшествовавших этим президентским выборам, Беларусь (по крайней мере, режим) пыталась делать вид, что она европеизируется. Но режим именно пытался делать вид. Причем европейцы с готовностью принимали эту имитацию. Принимали, и настолько уже приняли, что ждали самих выборов как сигнала для начала более тесного сотрудничества с режимом. Но это было очень невыгодно России и целому ряду людей в окружении самого Лукашенко. Соответственно, когда дело подходило к самим выборам, группировка, которую трудно назвать по именам (хотя два имени там четко вырисовываются: Макей и Мартынов), убеждали Лукашенко, что даже если произойдут силовые, неправовые действия оппозиции, Европа проглотит силовой разгон этих акций. Но для этого нужно было, чтобы случились неправовые действия со стороны оппозиции, со стороны толпы. Это должно было, по убеждению Мартынова и Макея, стать итогом псевдолиберализации.

И оппозиционеры, и народ, собравшийся на площади, были достаточно дисциплинированы и не давали повода для силового разгона. Тогда силовики в нетерпении сами провоцировали толпу на неправовые действия. Первое - устранение Некляева от Площади, потому что Некляев выглядел единственной фигурой, которая могла бы управлять Площадью, управлять толпой. Его сразу же изолировали, причем изолировали силовыми действиями, а затем всей толпой управляли уже спецслужбы. И вели с Октябрьской площади на площадь Независимости, чтобы уже там организовать квазихулиганские действия. Это все было организовано. И сценарий, казалось, удается.

Единственный прокол - поменяли местами причины и следствия: не дождавшись от толпы разрушительных действий, силовики сами их спровоцировали, поэтому не удалось перед Европой, перед всем миром сделать вид, что власть действует адекватною. И этот тактический просчет привел к дальнейшим последствиям.

Как только 19 декабря произошло, сценарий был сломан, от процесса управления были устранены те, кто обещал Лукашенко позитивный исход событий, т.е. Макей и Мартынов. Я думаю, они могли бы разрулить ситуацию. Но поскольку в глазах Лукашенко оба выглядели обманщиками, дальнейшие решения принимались с другими советниками с противоположной стороны - силовиками. Поэтому эскалацию и нагнетание репрессий уже трудно было остановить.

К началу января стало понятно, что Европа отреагирует на все произошедшее очень резко. Лукашенко понял, что ждать от Европы экономической помощи в надвигающемся кризисе не приходится. И тогда ему стало неважно, как европейское сообщество станет реагировать на внутриполитические события, и он быстро переориентировался на поиск других финансовых источников для выхода из кризиса. А в качестве такового могла выступать только Россия. И вся история переговоров - с МВФ, с Всемирным банком, с российскими структурами - по поводу кредитов сопровождала репрессивную внутриполитическую ситуацию. Они были очень синхронизированы друг с другом, и только слепой это мог не заметить.

В результате, когда к лету стало понятно, что простых кредитов не будет (кредитоспособность беларусского режима выглядела очень и очень слабо и в глазах МВФ, и в глазах России, в том числе), Беларуси пришлось идти на приватизацию. На продажу "Белтрансгаза", например, и получать не кредитные и инвестиционные ресурсы, а получать деньги от продажи собственности. А как только пошла речь о продаже собственности, торговля политзаключенными утратила прагматический смысл для Лукашенко. Остались только эмоциональные мотивы. Поэтому он держит сейчас политзаключенных - тех, на кого он имеет личный большой-большой зуб, испытывает личную неприязнь.

- Это месть?

- Мотивы таковы. Лукашенко действует, иногда наступая на горло собственным чувствам и эмоциям, когда видит прагматическую выгоду. Сейчас торговля политзаключенными не имеет для него практического смысла. И будет держать до того момента, пока не увидит, какую выгоду может извлечь из их освобождения.

- Вы не пытались провести параллели между Минском 19 декабря 2010 года и Москвой 5 декабря 2011 года? Не знаю как Вы, а мне бросилось в глаза сходство сценариев в двух разных странах с разрывом в год...

- Действительно, схожесть этих сценариев бросается в глаза. При наличии различий внутриполитической ситуации в России и Беларуси, масштабов наших стран. И если для Беларуси это были главные выборы - президентские, то в России - всего лишь парламентские, к президентским только идет подготовка. С учетом этих различий сценарии очень похожи, совершенно одинаковые.

- И какой вывод?..

- Вывод напрашивается, но нельзя строить умозаключения только на предположениях. Для проверки умозаключений всегда нужны факты, которых заведомо недостаточно. Поэтому мы можем анализировать только сходство сценариев. Это сходство может говорить, как минимум, о двух вещах. Первая, конспирологическая, версия: за событиями и в Минске в декабре прошлого года, и за события в Москве в декабре этого года стоит один и тот же сценарист. Кто это - непонятно. Конспирологическая версия не может быть сброшена со счетов, но для полной уверенности в ней у нас точно не хватает фактов.

Другая версия, более спокойная и рассудительная, состоит в том, что может и нет одного автора у обоих сценариев, просто сходство режимов, политических установок приводит к тому, что независимо друг от друга и режим Медведева-Путина, и режим Лукашенко принимают одинаковые решения. Вторая версия в любом случае имеет право на существование, она не отрицает первой. Но пока нет достоверных фактов, я бы остановился на второй версии: сходство режимов, сходство идеологических установок ведет к принятию одинаковых решений.

Бездарно прожитый, потерянный год

- Какие уроки из "кровавого воскресенья" и последовавших за ним репрессий сделали власть, оппозиция, общество? И извлекли ли вообще уроки из этих трагических событий?

- Общество - это собирательная категория, поэтому никогда нельзя сказать, что все общество, как один, в одну ногу, к одной цели, - такое было только в Союзе да в нацистском Рейхе. Общество - это всегда компромисс. Поэтому кто-то сделал выводы, но, к сожалению, тех, кто сделал выводы, правильно отнесся к этой ситуации, проанализировал ее, в Беларуси меньшинство. Очень незначительная часть. Большая часть оппозиции, большая часть гражданского общества никаких выводов из этого не извлекла. Поэтому мы имеем бездарно прожитый, потерянный год. Потерянный в бездействии. Когда предлагались действия, какие-то шаги на усиление гражданского общества, демократической оппозиции в начале года, сразу после декабрьских событий, большая часть бездеятельных халявщиков от оппозиции заявляла: сейчас не время для других действий, пока люди сидят в тюрьме - нужно только этим и заниматься! Год прошел, и что? Люди как сидели в тюрьме, так и сидят. Поэтому оправдания квазиморальными причинами собственного бездействия и привело сегодня оппозицию к тому состоянию, в котором она находится.

А в каком она состоянии? Сегодня оппозиция - это плачущая группка людей, которая ни на что не влияет, не может консолидироваться и собраться даже для разговора, для обсуждения между собой. Большинство лидеров оппозиции собираются вместе только тогда, когда европейцы приглашают их в одну из европейских столиц что-либо обсудить, услышать от беларусов, чем им можно помочь. И что же говорят беларусы? Они говорят: сделайте за нас: введите санкции, ликвидируйте режим, требуйте от режима освобождение политзаключенных... А мы потом, когда вы это все сделаете, возглавим страну. Спрашивается: какие основания у этих оппозиционеров требовать власти для себя? Никаких! Они не способны ни на сопротивление, и уже очевидно, что они не способны управлять страной после того, как режим рухнет.

Лукашенко всегда так или иначе торговал суверенитетом и независимостью

- Тогда встает извечный вопрос: что делать? На внешний мир надежды нет, оппозиция уничтожена, Лукашенко распродает страну. Что же делать большинству беларусов, всем нам?

- Давайте по порядку.

Лукашенко пока не продает страну в большей степени, чем он делал это на протяжении всех 17 лет нахождения у власти. Он всегда так или иначе торговал суверенитетом и независимостью; так или иначе выбивал из России и других стран преференции себе, настаивая на своем праве принимать суверенные решения.

Приватизация "Белтрансгаза" - это, конечно же, сильное ослабление позиций самого Лукашенко. Лукашенко теперь не может перекрыть трубу. Но в экономическом плане давайте не преувеличивать и не делать из этого трагедию. В любом случае, приватизированный "Белтрансгаз", даже если он приватизирован "Газпромом", лучше, чем огосударствленный, национализированный "Белтрансгаз". Более того, "Газпром" не является чисто российской компанией; он, конечно же, является очень большой, может быть, самой большой опорой путинского режима в Москве, но акционерами "Газпрома" являются многие предприятия Западной Европы, Евросоюза. Поэтому "Газпром" не является чисто кремлевским инструментом. "Газпром" вынужден так или иначе вести себя цивилизованно во многих случаях.

Поэтому приватизация "Белтрансгаза", покупка его "Газпромом" перекрывают некоторые возможности Лукашенко, но в экономическом плане Беларусь не несет особых потерь, поскольку все равно налоги с прибыли "Белтрансгаза" будут платиться Беларуси, а не "Газпрому". Прибыль пойдет "Газпрому", естественно. Но является ли "Белтрансгаз" настолько прибыльным предприятием, что "Газпром" на этом будет наживаться? У "Газпрома" есть гораздо прибыльные направления деятельности. "Белтрансгаз" нужен ему для того, чтобы стабилизировать поставки газа в Западную Европу и предотвратить разного рода форс-мажоры и неожиданности.

Поэтому: налоги все равно будут идти в беларусскую казну, предприятие все равно будет работать на Беларусь. Но уже без политического фактора нестабильности. Вот и все.

Приватизация не является злом. Даже очень важные для народного хозяйства предприятия могут быть приватизированы. И не так принципиально, кто будет собственником того или иного пакета акций. Все равно трубу из Беларуси вы не перенесете в другое место.

Нужно создавать другую оппозицию

- Что нужно делать?

- Если мы говорим, что оппозиция настолько слаба, что ее существование становится совершенно эфемерным, тогда нужно создавать другую оппозицию, переструктурировать, делать новую оппозицию, которая будет способна действовать, противостоять режиму, которая заставит режим считаться с собой. Именно эта задача сейчас и стоит перед всей беларусской общественностью.

Более того, сейчас как никогда такого рода оппозиция могла бы набрать достаточное количество приверженцев, потому что рейтинг Лукашенко падает, кризисная ситуация в экономике страны вызывает недоверение к прежней политике государства. Люди вглядываются, ищут: а что же может быть "вместо"? Им нужно предложить эту альтернативу. Поэтому "Долой Лукашенко!" сегодня уже никого не вдохновляет. Все знают, что Лукашенко уже отработанный политический материал. Ну, все не все, но значительная часть общества. Но это та синица в руках беларусской нации, за которую приходится держаться, пока не видно журавля, на которого можно ориентироваться.

И сегодняшняя оппозиция ничего не предлагает для того, чтобы беларусская общественность обратила на нее внимание. Давайте посмотрим на обоснованность претензий сегодняшних оппозиционеров на власть: что они хотят, кроме самой власти?

Можно, наверное, начать со старейшей партии - коммунистической, которая называется сейчас "Справедливый мир". В те же дни, когда мы отмечаем 20-летие распада Союза и фактического суверенитета Беларуси, отмечается и 20-летие коммунистической партии. Скажите, пожалуйста, за эти 20 лет партия, может, что-нибудь сделала в плане коммунистической теории? Может быть, господин Калякин внес существенный вклад в разработку марксизма и в анализ сложившейся ситуации? Я не знаю ни одной теоретической работы, подписанной кем-нибудь из руководства коммунистической партии. Поэтому у коммунистов нет программы. Тогда, какой власти они хотят, на что они претендуют, куда они поведут страну? Никто этого не знает, думаю, включая и политбюро коммунистической партии.

Давайте посмотрим на другие партии. Партия БНФ растеряла свой потенциал еще в середине 1990-х годов. Поэтому в 1995 году на выборах, которые еще хоть чуть-чуть были выборами, Беларусский Народный Фронт не провел ни одного депутата. Да, тоже было сопротивление, власти мешали... И только Объединенная гражданская партия тогда смогла провести 8 депутатов, на базе которых была создана оппозиционная фракция в Верховном Совете 13-го созыва. Потому что тогда кадры, которые могли претендовать на управление страной, фактически, были сосредоточены в этой структуре. И ОГП была тогда авангардом оппозиции. И Гончар, и Карпенко, и Богданкевич, и Шлындиков... Культура, финансы, промышленность - так или иначе тогда были представлены в ОГП.

Что с тех пор произошло с ОГП? Были физические потери: пропажа Гончара, смерть Карпенко, отстранение от дел Богданкевича, потерянный Шлындикова, уход из партии деятелей культуры. Фактически, партия деградировала. Она превратилась точно в такую мелкую партию, как сегодняшние коммунисты, БНФ, социал-демократы и т.д. Длительное пребывание в маргинальном состоянии ведет к депрофессионализации этих людей. И ответственность за это лежит на непосредственном руководстве партии.

Ряд ошибок был сделан во время руководства Станислава Богданкевича сразу после государственного переворота 1996 года. Собственно, мой выход из руководства ОГП был связан с тем, что руководство ОГП не признавало реального положения дел, отказалось проанализировать сложившуюся после государственного переворота ситуацию в стране, изменить стратегию действий. И вступило на путь деградации, которая началась буквально с декабря 1996-го года.

И кульминацией деградации оппозиции была предвыборная кампания 2010 года. Мелкие группки, не имеющие никаких оснований для взятия власти, выдвигали своих кандидатов, которые не имели ни популярности, ни влияния, ни авторитета. Набралось их 9 человек. Среди этих девяти не было ни кого, за кем стояла бы сколь-нибудь серьезная сила...

Поэтому сейчас все надежды только на сопротивление всего гражданского общества. Но для этого нам нужно сначала разобраться с теорией. Тот, кто не теоретически не разобрался, что происходит в стране, обречен на дальнейшее совершение ошибок. Страна изменилась? Изменилась. Мы живем пусть и квазирынке, но уже не при социализме. Даже при социализме пролетариат уже не был движущей силой общественных процессов. Не рабочие заводов сегодня определяют состояние общества, а средний класс и верхушка среднего класса. Верхушка среднего класса - это академическая элита, культурная элита, известные деятели эстрады, спорта, менеджеры достаточно высокого уровня, собственники, люди свободных профессий: эксперты, студенты, фрилансеры разного рода. Это те группы, которые определяют лицо нации и народа, а не пролетариат. Это нужно понимать. И работать с верхней частью среднего класса гораздо труднее. Вы с пролетариатом не можете работать: растеряли все профсоюзные структуры и т.д., тем более, что пролетариат уже ничего не решает.

И не надо рассказывать, что в 1991-м году все решил пролетариат, который вышел на площадь. Пролетариату РАЗРЕШИЛИ.