Лукашенко: мы нарушили всё, но делали по понятиям Европейского союза

2 февраля президент Беларуси Александр Лукашенко дал интервью европейскому новостному телеканалу Euronews. Интервью было показано вечером 5 февраля. Предлагаем стенограмму этой беседы, размещенную на сайте телеканала.

Долгое время отношения Белоруссии с Западом оставались натянутыми — во многом из-за жесткой манеры правления Александра Лукашенко, которого даже называли последним диктатором Европы. Сегодня один из политических долгожителей постсоветского пространства говорит о переменах. Однако, налаживая сотрудничество с Европой, он не отказывается от союза с Россией, — эксклюзивное интервью нашему каналу он дал перед вылетом в Москву.

— Господин президент, добро пожаловать на «Евроньюс». Первый вопрос касается европейско-белорусских отношений, в которых сейчас наблюдается потепление. Весной пройдет саммит Восточного партнерства в Праге. Вы поедете в Прагу?

— В том, что мы заинтересованы в отношениях с Европейским союзом, об этом спорить нечего. Я вам приведу пример: в прошлом году мы торговали по ноябрь месяц (это еще не полный год) примерно на 22 миллиарда долларов. Такой товарооборот примерно будет с Европейским союзом. С Россией — 35 миллиардов долларов. Это очень важно, но не это главное. Сегодня существует целая система вызовов. И многие вызовы не могут разрешиться без Беларуси. Наркотики, транзит нелегалов и многое-многое другое — до транзита энергоносителей — все это связано с Беларусью. Европа в этом крайне заинтересована. То есть, есть обоюдный интерес, и это толкает нас к нормальным отношениям.

Что касается Праги, я считаю, что это не принципиально, кто поедет в Прагу: я поеду, еще кто-то поедет. Мы, кстати, об этом пока не думали, и приглашения не получали. Вопрос не в этом. Кто-то будет в Праге, мы будем обсуждать те проблемы, которые заключены в Восточном партнерстве. Это очень прагматичный и разумный шаг, своевременный шаг Европейского союза.

— Одна из областей, где разногласия между Белоруссией и Европейским союзом выглядят особенно труднопреодолимыми — это то, что связано со свободой прессы, с демократичностью выборов, с деятельностью оппозиции. Вы готовы к диалогу с европейцами по этим проблемам?

— Вы знаете, мы ведем диалог, в том числе и по этим вопросам. Что касается средств массовой информации, я считаю, что не надо ничего запрещать. Путь люди читают, они знают президента. У них сложилось определенное мнение за 13 лет о президенте. У нас есть прозрачное и четкое законодательство, разработанное по стандартам Европы: Франции, Германии, Англии. Мы ничего не выдумывали. И нас когда начинали критиковать, мы им показывали, откуда эти нормы конституции. Чего нас за это критиковать?

Кстати, Европа не очень-то интересуется сутью нашей оппозиции. И что же это за оппозиция такая, которая борется уже в центре Европы 20 с лишним лет, наверное, и никак не может хотя бы одного человека провести в парламент, даже, откровенно говоря, при поддержке власти?

Что касается выборов. Мы выборы в Беларуси проводили так, как нам показывала Европа. Вот они приезжали к нам от Евросоюза, от ОБСЕ и говорили: «Вы знаете, у вас вот это не так, надо — так». — «Хорошо, будет так». Какая страна себе может позволить проводить выборы в нарушение собственного законодательства? Никакая. Мы нарушили всё, но делали по понятиям Европейского союза.

— Господин президент, финансово-экономический кризис затронул и Белоруссию. Сильно он ударил по стране?

— Пока нет. Да, мы экспортно-ориентированная страна. И что касается экономики, то падение спроса в мире, конечно, отразилось и на нас. Потому что, наверное, процентов 65 валового внутреннего продукта мы экспортируем. Мы входим в десятку европейских государств, экономика которых экспортно-ориентированная. Поэтому падение спроса, конечно, отразилось и на нас. Но наши товары были примерно в три раза по цене ниже ваших европейских и мировых в целом.

Что касается финансового кризиса, то он бы нас вообще не коснулся. Мы не бросили свою экономику на «Уолл-Стрит» или же на какую-то другую биржу. Но из России, вы это знаете, когда россияне все встали в очередь в банки и начали менять рубли на валюту, на доллары, переводить в евро, он немного коснулся и нас. Поэтому мы часть золотовалютных резервов направили на поддержание нашей валюты. И вынуждены были, чтобы получить, в том числе кредиты от Международного валютного фонда и прочее, где-то девальвировать процентов на 20 нашу валюту.

— В прессе можно в последнее время часто встретить утверждение, что интерес Западной Европы к Белоруссии и, наоборот, связан с возросшей ролью Белоруссии как страны-транзитера газа. Нет ли у вас опасений, что эта роль может снизиться когда заработает «Северный поток»?

— Ни северные, ни южные потоки сегодня не могут заместить тот поток энергоресурсов, который идет в Европу через Беларусь — это 30 процентов природного газа и примерно процентов под 75-80 углеводородного сырья, нефти. И то, что по «Северному потоку» миллиардов 30 дополнительно Европа получит, то ведь и потребление в Европе растет по природному газу. Во-вторых, что касается транзита, то самый удобный и короткий, короткое плечо транзита — это Беларусь. Даже через Украину если поставлять, то это значительно дороже. Не говоря уж о «Северном потоке». Это убыточный проект. Но это дело России. Я думаю, что все-таки надо было достроить «Ямал-Европа» газопровод. Одну нитку проложили, надо было проложить рядом вторую, тем более, вся инфраструктура для этого была создана. Но не транзит энергоресурсов делает нашу страну привлекательной для европейцев. Абсолютно нет! В последнее время очень много представителей крупнейших транснациональных европейских компаний приехали в Беларусь. И все они, даже в условиях кризиса, готовы здесь вкладывать и инвестировать.

— Около двух недель назад информационные агентства сообщили со ссылкой на российских официальных лиц о том, что Беларусь просит у России кредит в 100 миллиардов российских рублей. Появились также сообщения, что Россия может обусловить выдачу этого кредита признанием со стороны Белоруссии Абхазии и Южной Осетии...

— Что касается Абхазии и Осетии, я уже несколько раз об этом говорил, у нас есть в этом плане своя позиция, — мы не приемлем никакого давления ни со стороны Европы, ни со стороны России. У нас избран парламент, он обсудит этот вопрос, в рамках нашего законодательства внесут предложение, и мы решим эту проблему. Но это никак не связано с этими кредитами.

Мы предложили на последних переговорах россиянам, чтобы российский рубль уже сейчас делал шаги к тому, чтобы стать настоящей полноценной региональной валютой. Дайте нам кредит для того, чтобы мы могли на первых порах вам же этими деньгами заплатить за поставки энергоресурсов. Вот с чем это связано.

У нас добрые отношения, и мы гордимся тем, что у нас добрые отношения с россиянами, выстраиваются и отношения с Европой. И мы выполним свою роль вот этого связующего звена — моста между востоком Европы и западом.