Как собрать беларусскую нацию

Эпиграфом или, как говорят журналисты, лидом к этой статье стало, пожалуй, самое ёмкое и глубокое определение нации, которое мне доводилось слышать. В нём уютно собраны и воображаемые сообщества Бенедикта Андерсона, и государство, задающее материалом учебников общие культурные основы, и родная мова, и символические фигуры поэтов-классиков. Чем больше в него всматриваешься, тем больше можно увидеть. С таким определением легко ответить на вопрос, кто есть беларус. Тот, кто может продолжить строчку «Не сядзіцца у хаце хлопчыку малому».

 

Действительно было бы просто, если б не одно недавнее впечатление. Возвращаюсь вечером домой, у подъезда девочка, на вид школьница, класс второй, ждёт, пока отец машину закроет. Стоит и напевает «На границе тучи ходят хмуро...». Я споткнулась. Тогда — ногами, теперь — мыслями. Я знаю песню, которую она напевает. Её знает все моё поколение. «Три танкиста» написана в 1939 году, неформальный гимн погранвойск СССР. Если мы обе с девочкой знаем эту песню — мы одна нация? Должна ли я чувствовать радость единства и преемственности с новым поколением?

 

 Вместо радости я чувствую страх. Потому что эту же песню знали советские заключенные в ГУЛАГах и комсомольцы, скучающие на собраниях. Мне бы очень хотелось, чтобы девочка не знала слов этой песни. Чтобы между нею и рожденными в СССР пролегла граница неузнавания культурных кодов. Но кажется, государственная граница БССР и Беларуси хоть и существует формально, но плохо охраняется. Интервенции из прошлого некому остановить.

 

 С кем мы должны знать одни и те же стихи? А с кем — забыть? Для части беларусов ответ очевиден — нужно ограничится Купалой, Коласом, Богдановичем, а всё инородное вежливо попросить на выход. Логично, но есть проблема. Куда девать тех, кто успел выучить «не те» стихи? Тех, кто может подпеть дочери «...край суровый тишиной объят», но не может помочь ей выучить беларуский верш, потому что не может его прочесть? Я сама никогда не учила Коласа в детстве, я учила стихи Кунанбаева. Значит ли это, что мне никогда не стать беларуской?

 

 Грустная правда в том, что нынешние беларусы учили в детстве разные стихи. И собрать нас в нацию, подходящую под определение Игоря Бобкова, можно только спустя поколения. Но меньше всего это значит, что нужно спокойно ждать, пока пройдут годы и «всё образуется». Скоро четверть века, как распался СССР, а его тучи по-прежнему ходят, намекая, что само не «образуется».

 

Видится мне, что главный вызов, который стоит сегодня перед нами как нацией — это написать те стихи, которые будут учить наши дети и внуки. Те стихи и песни, те фильмы и полотна, которые соберут воедино шизофренически расколотую страну. Мы учили разные стихи, мы считаем своими разные герб и флаг, мы читаем разные СМИ и ходим на разные концерты. Мы протонация, ждущая своих трубадуров, которые споют её целой.

 

 

 Вдохновляет, что первые шаги в этом направлении делаются. Кампания «Граждансвенность.BY» последний год посвятила как раз решению этой неподъемной задачи. В июле 2013 прошёл конкурс «Современная беларусская гражданственность». Были выбраны победители: песня «Горы» Владимира Ленкевича, серия фото «Я гражданин» Елены Макушкиной, сценарий Bi-Lingvy Андрея Савченко (на который Андреем Полупановым уже снят короткометражный фильм).

 

 Причем никакой задачи по сборке нации сами организаторы перед собой не ставили. Кампанию «Граждансвенность.BY» запустила Ассоциация дополнительного образования и просвещения (АДОиП). Вопрос, стоявший и стоящий перед АДОиП,  —  каким должно быть гражданское образование? Леонид Калитеня, член совета  АДОиП, еще год назад рассказывал о конкурирующих моделях гражданственности, существующих в Беларуси.  Их три: советская, национально-возрожденческая и либерально-космополитическая. Последняя в основном продвигается НГО на семинарах и тренингах. Но тогда же Леонид Калитеня констатировал, что формирование идей активной гражданственности привычными для НГО средствами невозможно. И именно искусство, на его взгляд, могло стать тем языком, который способен решить эту задачу.

 

 

Обращение к искусству не выглядит очевидным: почему, собственно, искусство вдруг должно стать волшебной палочкой, избавляющей АДОиП от решения вопроса о современном гражданском  образовании?

 

 Но этот интуитивный ход оказывается верным, если вспомнить формулу нации Игоря Бобкова. Советская модель гражданственности имеет свое воплощение в языке искусства,  тех самых хмуро ходящих тучах. Национально-возрожденческая отсылает нас к «хлопчыку малому». А популярная у НГО либерально-космополитическая рассчитана на то, что некоторый общий базис уже есть. Она не предписывает, какой именно, за ней не стоят конкретные стихи. При этом она без него просто не работает.

 

Не работает потому, что гражданственность — это активная позиция, которая проявляется в совместности и солидарности с другими, в общих действиях. Я уверена, что одна из проблем гражданского образования — это попытка воспитать отдельного гражданина, индивида с заданным набором компетенций. И пусть способность к солидарности входит в число этих компетенций, гражданин все равно мыслится как отдельный, а результативность работы сферы гражданского образования меряется в штуках (прошедших тренинги и овладевших компетенциями). Предполагается, что чем больше таких индивидов, тем больше граждан и тем больше пользы для страны.

 

 Но гражданин по сути своей не может быть один. Гражданин — это тот, кто видит свою связь с другими гражданами, это всегда часть большого целого. Не просто потенциальная способность, а актуально существующее чувство солидарности делает из человека гражданина.

 

Но, как мы помним, беларусы в детстве учили разные стихи. И поэтому Леониду Калитене приходится за весь третий сектор расписываться в неспособности воспитать граждан на тренингах. Не работает модель, нет у современных беларусов общего базиса.

 

Но кто сказал, что общие для нации стихи непременно нужно искать в прошлом? Может статься, они еще в будущем? Или их пишут прямо сейчас? И тогда обращение к искусству становится единственно возможным решением.

 

Не уверена, что задача сборки нации осознавалась организаторами конкурса «Граждансвенность.BY». Хотя почти об этом в ноябре 2013 на презентации победивших в конкурсе арт-продуктов говорила социолог Татьяна Водолажская: «На маю думку, грамадзянскасць – гэта асабістае суаднясенне сябе і краіны, супольнасці. Адчуванне сябе часткай вялікага, спосаб думаць, глядзець вакол. Калі гляджу вакол сябе, умоўна, у метры – сям'я, сябры, то наўрад ці ў мяне наогул будзе ўзнікаць неабходнасць замацаваць праз правы, абавязкі нейкія адносіны, нейкую агульнасць, суцэльнасць. Калі тваё кола свету больш шырокае, то тады ўзнікаюць нейкія пытанні.»

 

Но осознавалась задача или нет, все победители конкурса работают именно на объединение, на сшивание разрозненного целого. Только предлагают для этого разные средства.

 

Совместная работа на общую цель — это то, что несет в себе песня «Насыпать горы».  «Гэта альтэрнатыўная канцэпцыя ўладкаваньня тутэйшага космасу і разам з тым жарт» - говорит о ней автор Владимир Ленкевич. «Уладкаванне» предстает чем-то, что все еще в будущем, но в таком, которое уже можно представить и описать, то есть, наполовину реализованном: 

 

«насыпаць горы насыпаць

а на гарах будзе расьці бульба і нацыянальная годнасьць»

 

 Песня стала победителем в чартах Tuzin.fm, отклик она нашла. А видео-ролик, снятый на неё Владленой Сеньковой, самым очевидным образом показывает установление связей: герои видео идут друг к другу, делают шаги навстречу, каждый из них нуждается в том, что есть у другого. Но в оплату за услуги они дают не «кесаревы» деньги, а детальки лего. Лего, из которого, объединившись, можно собрать и горы, и страну.

 

 Другой путь собрать нацию нашла фотохудожник Елена Макушкина. С решением  можно познакомиться в галерее ТУТ.BY до 10 апреля — там проходит выставка проекта. Автору удалось увидеть граждан самой и показать их другим. Здесь связи устанавливаются взглядом, они проникают сквозь замыленые шаблоны восприятия. В основе проекта — фотографии, на которых люди улыбаются. Не так, как улыбаются, произнося «сыыыыр», а так, как улыбаются, вспоминая о светлом и радостном. При этом все фото оформлены как паспортные. И граждане становятся не просто совокупностью людей, чьи документы проштампованы так же как наши, не статистическими единицами народонаселения, подотчетными тем же, что и мы, властям и налоговым органам, они становятся людьми, теми, кто живет, верит, помнит, любит, мечтает. Теми, с чьим взглядом можно встретиться, теми, кому можно улыбнуться и кто улыбнется в ответ. Пусть сначала на фото. Но должен же быть первый шаг.

 

Третий путь, наверное, самый сложный, но совершенно необходимый, подсказывает фильм  Bi-Lingvy по сценарию Андрея Савченко. Это путь диалога. Парадокс в том, что фильм с одной стороны указывает на его отсутствие, почти невозможность. И при этом сам вызывает диалог. Беларусы говорят на разных языках, напоминают авторы. В прямом смысле слова: на беларусском и русском. 5 марта этого года Bi-Lingvy показали в галерее ЦЭХ. Продолжить просмотр предполагалось дискуссией на тему гражданственности. Но фильм оказался сильнее планов организаторов. Дискуссия была, но не о гражданственности, а о языке. Беларусскоязычные рассказывали, как больно жить, когда не можешь говорить в родной стране на родном языке. Русскоязычные просили считать их беларусами, не сбрасывать со счетов, держать за своих. Обсуждение больше всего напоминало групповую терапию: каждая сторона переживала невозможность быть вместе как травму и старалась донести свою боль другой. Донести на своем языке. И при этом быть услышанной. Насколько это удалось, можно судить по тому, что после окончания мероприятия никто не спешил расходиться, обсуждение продолжалось в спонтанно образовавшихся группах. Неожиданно возникшую совместность хотелось длить.

 

Только общие проблемы объединяют людей, считает режиссер Bi-Lingvy Андрей Полупанов. Расколотая нация — достаточная ли это проблема, чтобы нас объединить? Год работы кампании «Граждансвенность.BY» показывает, что проблема имеет как минимум три решения: видеть друг друга, говорить друг с другом, слышать друг друга и действовать сообща. Эта совместность — основа тех гор, которые нам предстоит насыпать, тех, на которых будут расти бульба, нацыянальная годнасць и стихи, что предстоит учить нашим  внукам.