Владимир Мацкевич: Голос Алексиевич составляет альтернативу всему официозу

Как прожила Беларусь уходящий год и что ждет всех нас в наступающем? Философ и методолог Владимир Мацкевич в интервью Службе информации «ЕвроБеларуси» подводит итоги 2015 года и делится прогнозами на 2016 год в общественно-политической жизни Беларуси.

— 1 января как дата наступления Нового года — достаточно случайный календарный день. А вот астрономический Новый год начинается с поворота солнца на лето. В это время весь христианский мир отмечает рождение Христа, которое ознаменовалось восхождением Вифлеемской звезды. В обиходе очень часто употребляют слово — «звезда».

Думаю, что уходящий 2015 год, или наступление нового 2016 года, ознаменовалось в Беларуси восхождением новой яркой звезды. И сейчас, в конце 2015 года, помимо фамилии одного человека, которая склонялась по делу и без дела, появилась новая звезда — Светлана Алексиевич. Думаю, что появление новой звезды и является главным событием уходящего года.

Это не политическое и не экономическое, а культурное событие, очень важное для развития гражданского общества. В отличие от ангажированных политиков или идеологически зашоренных политических движений, Светлана Алексиевич выступает с позиции обычного гражданина — с твердыми нравственными, моральными установками, с реалистичным взглядом на происходящее в Беларуси, в мире. Она декларирует не утопические взгляды, а реально смотрит на вещи. Очень важно, что такая оценка сегодня в Беларуси звучит, звучит от человека, которого знает большинство населения Беларуси, — голос Алексиевич составляет альтернативу всему официозу.

— Как появление новой звезды на беларусском небосклоне повлияет на умы, на общество в целом?

— Уже повлияло. Весть о присуждении Нобелевской премии Светлане Алексиевич вызвала в беларусском обществе волну разных суждений, пересудов. Высказывались сомнения, является ли Светлана Алексиевич беларусской писательницей, звучало несогласие с оценкой советского, независимости, с оценкой персон, фигур, подвергалось сомнению — являются ли произведения, благодаря которым она стала известна всему миру, литературой, а не журналистикой. Все сомнения, обвинения, претензии вывалены в публичное пространство в первые же дни после присуждения Нобелевской премии.

Нужно заметить, как менялась тональность обсуждений: шло обсуждение фигуры Алексиевич, ее творчества, которое выравнивало общественное мнение, и если не способствовало достижению общего взгляда и консенсуса, то, по крайней мере, способствовало примирению разных противоречивых позиций. Это очень хорошо.

С течением времени присуждение Нобелевской премии перестанет быть главным событием, но обсуждения продолжатся; если тенденция к выравниванию крайних позиций, крайних точек зрения сохранится, это будет полезно для отрезвления и повышения ответственности и реалистичности общественного мнения.

— Сохранится ли тенденция отрезвления в следующем году?

— Инерция потихоньку будет сходить на нет. Но по достижению трезвого взвешенного взгляда в общественном мнении беларусское общество обратит внимание и на другие яркие мнения, явления, события в общественной жизни, в гражданском обществе; заметит те субъекты, фигуры гражданского общества, которые работают в стиле Светланы Алексиевич — взвешенно, систематично, не пуская пыль в глаза. До сих пор на экране общественного сознания в основном мелькали всякие крайности, радикальные подходы, а вот взвешенной позиции и ее носителям уделялось не столько внимания. Возможно, благодаря переоценке ценностей этот пласт в гражданском обществе станет более заметен.

И тогда мы обнаружим, что в беларусском обществе идут пусть и не очень заметные пока процессы десоветизации общества с освобождением от «красного человека». Идут процессы беларусизации: все больше и больше людей осознают себя гражданами суверенной независимой Беларуси, перестают жить чужим умом, оглядываясь на Москву, на Брюссель, и все больше осознают себя самодостаточными людьми.

Обратите внимание: беларусы стали все больше интересоваться литературой, стали чаще ездить по Беларуси — не потому, что им недоступны курорты Египта, Греции, Турции, Таиланда, а потому что возник интерес к истории Беларуси, к ее архитектурному наследию, природному богатству. Очень популярны разного рода познавательные экскурсии, появляются отряды волонтеров, которые подключаются к очистке завалов, к реставрации. Это хороший знак.

Стали распространяться языковые курсы: «Мова Нанова», «Мова ці кава”; мы стали читать гораздо больше беларусской литературы, чему способствовала и популярность Виктора Мартиновича, люди читают не только книгу-победителя премии Гедройца, но и номинантов. Интерес просыпается, и на это нельзя не обращать внимания. Помимо десоветизации происходит и беларусизация сознания, на смену советскому приходит беларусское.

Конечно, многим может показаться недостаточно беларусским, недостаточно аутентичным то, что приходит на смену советскому. Но новые беларусы, обретая свою идентичность, конечно, не будут похожи на тех беларусов, которых придумали романтики «Адраджэння» — никто не властен сделать из нации то, что ему хочется. Нация растет почти естественным образом, она стимулируется художниками, писателями, философами, общественными деятелями, но становление нации неподконтрольно управлению.

Происходит также и европеизация Беларуси: все больше и больше мы отмечаем влияние беларусских общественных деятелей, структур на европейские процессы, особенно в Восточном партнерстве. Хотя и с большими проблемами, но сохранилась Беларусская национальная платформа Форума гражданского общества Восточного партнерства, по-прежнему она является влиятельной силой во всех странах Восточного партнерства, мы являемся законодателями моды в отдельных направлениях. Деятели Национальной платформы приобретают все больший и больший авторитет в Европе, в Восточном партнерстве: достаточно вспомнить Андрея Егорова, Влада Величко. Есть позитивные тенденции, пусть и не такие быстрые, не настолько яркие, как хотелось бы. Думаю, все это будет определять события 2016 года, и последующих лет.

— С какой стороны себя проявила беларусская власть в уходящем году? Очевидно, что с политических репрессий власти перекинулись на экономические.

— Я не вижу ничего позитивного в том, что делает беларусская власть. Я не могу поставить ей в заслугу даже освобождение политзаключенных: это вынужденная мера, содержание политзаключенных в тюрьмах утратило свое прагматическое значение. Репрессиями в 2010 году режим добился того, чего хотел. Продолжать репрессии уже нет смысла. Ставить освобождение политзаключенных в заслугу режиму и видеть в том признаки изменения режима я бы не стал — ничего не изменилось в режиме, он просто пытается выкрутиться из создавшейся ситуации, не желая менять ничего в природе самого режима.

— И в 2016 году режим будет пытаться выжить сам по себе, а общество будет жить своей жизнью?

— Я бы добавил еще: режим никуда не может деться от необходимости изменений. Изменения будут происходить — при сопротивлении режима, но деться от них некуда. Медленно, через всякие осложнения, с риторикой, которая совершенно не соответствует изменениям, происходящим в обществе, и делаются людьми, независимыми от режима — и общественными деятелями, и бизнесменами, и просто ответственными беларусами. Режим все больше и больше оказывается не у дел: народ все больше начинает жить своей жизнью, а режим выступает в качестве довеска к беларусскому обществу.