Беларусы разделили триумф Светланы Алексиевич «общественным банкетом»

«Дрозды на Нобеля забили. Это боль.

Но боль не большая, чем зуд после мороза.

Когда в Стокгольме вас приветствует король,

чего жалеть о председателе колхоза?», - ёмко написал в своем Facebook о настроениях многих беларусов 10 декабря Дмитрий Растаев.

Напомним, все беларусские телеканалы («Белсат» в стране не аккредитован и вещает из Варшавы) отказались транслировать и нобелевскую лекцию Светланы Алексиевич, и церемонию ее награждения. Событие, которое в иной стране объединило бы всю нацию и стало бы поводом для (как минимум) салютов на столичных площадях, официальные медиа замяли некими техническими и организационными сложностями трансляции.

Ну и ладно, как пишет в Facebook глава Центра правовой трансформации (Lawtrend), правозащитница Елена Тонкачева об инициативе флешмоба «Святкуем Нобеля разам!»: «Замечательная общественная идея: разделить гордость и радость за Светлану Алексиевич совместными действиями. Вполне обойдемся без БТ и государственного участия. Стыдно, конечно, но стыдно за них (в очередной раз)».

Напомним, за неделю до дня награждения в социальных сетях начался флешмоб «Святкуем Нобеля разам!». Флешмоб — инициатива кампаний «Цытуй сваё!», в которую входят международный консорциум «ЕвроБеларусь», общественная кампания «Будзьма беларусамі!», гражданская образовательная формация «Лятучы універсітэт», курсы беларусского языка «Мова Нанова» і «Беларускі Калегіюм».

Инициаторы призывали всех разделяющих радость за первого беларусского лауреата Нобеля использовать в «нобелевскую неделю» хештеги #nobelrazam и #нобельразам в постах об историческом для нас событии: будь то видеоролики, фотографии, просто сообщения.

Отметим также, что прогноз одной из инициаторов флешмоба, координатора «Лятучага універсітэта» Татьяны Водолажской по поводу выступления Алексиевич на банкете в Стокгольме практически полностью сбылся. Напомним, в соцсетях после нобелевской лекции разгорелась нешуточная война мнений о том, насколько «беларусской» была речь лауреата. «Речь 10 декабря на вручении Нобелевской премии, думаю, будет более политической, не только о произведениях. Но все-равно это будет о человеке. О человеке в современных обстоятельствах. Надежда некоторых беларусов, что она скажет «Жыве Беларусь!», не оправдается», — сказала Татьяна Водолажская в передаче «Белсата» «Размова Калінкінай». «Жыве Беларусь!» Светлана Алексиевич не сказала, но закончила свою речь по-беларусски.

Чтобы убедиться в том, что беларусы, в отличие от государства, праздновали премию соотечественницы, а также увидеть множество фото и видео в рамках флешмоба, достаточно набрать в Facebook и Twitter хештеги #nobelrazam и #нобельразам.

Что касается самой церемонии, то вот как была представлена наша писательница Шведской академией:

— Это голос утопии. Ее пять книг описывают катастрофы 20-го века. Это моральный и литературный шедевр. Алексиевич описывает ментальность гражданина СССР. Страны, которую она ассоциирует с кровью и бесконечным диалогом между палачами и жертвами, скрывающим правду. Ее работа — это сдавленный крик о прошлом, которое не должно вернуться, о настоящем, которое нельзя принимать, и о будущем без надежды. Как стенограф в суде, Алексиевич перечисляет все несправедливости, с которыми столкнулись неподготовленные и беззащитные люди. В ее книгах представлены слова тысяч свидетелей.

Без Алексиевич мы бы никогда не услышали эти слова. Она ищет именно то мгновение, которое потрясает саму сущность человека. Как в «Чернобыльской молитве», когда медсестра предупреждает женщину, что ее возлюбленный уже не человек, а ядерный реактор. Однако героиня не обращает внимания на эти слова и позволяет радиации проникнуть в свое тело и забрать жизнь ребенка, который там находится. Книга становится напоминанием о том, как быстро радиация меняет наши жизни. И о том, как она влияет на наши жизни через десятилетия.

В своих текстах Алексиевич передает тишину боли словами. Это делает ее самым чувствительным из современных историков. Алексиевич пытается держать свои глаза широко открытыми, а не заполненными слезами. И вместе с тем заставляет она плакать нас, своих читателей.

Она выросла в культуре печали. В лесах Беларуси, страны, где был убит каждый четвертый житель, — и поэтому любит маленьких людей, а не великие идеи.

Рассказы очевидцев часто являются источниками вдохновения в литературе. Через воспоминания мы сохраняем контуры своего существования. И чтобы сформировать историю, сделать ее видимой, нужны невероятные творческие способности.

Используя вопросы и слушая, Алексиевич проникает глубоко в чувства свидетелей истории. Она находит любовь и смерть, жажду власти. Она называет себя историком души. Она изучает загадку человека. Ее книги объединяет точность историка и симпатия поэта. Она является и детектором лжи, и неиссякаемым источником знания.

Алексиевич предупреждена и предупреждает нас: нужно начать любить людей, чтобы понять их. Шведская академия поздравляет вас.

Текст выступления Светланы Алексиевич на банкете в честь нобелевских лауреатов:

- Я благодарю Шведскую академию за высокую награду, которую не смею себе присвоить, я понимаю ее, как поклон многим поколениям советских людей, которые еще недавно жили вместе в огромной стране СССР – марксистской лаборатории светлого будущего.Как поклон их страданиям, их боли. Они уходили в небытие в сталинских лагерях на шахтах Магадана и Воркуты, получали пулю в затылок в застенках НКВД, погибали на фронтах Второй мировой войны и других войнах, которые вела империя. Великая идея безжалостно пожирала своих детей. Идеям не бывает больно. Жалко людей.

В перестройку мы мечтали о свободе, а оказались совсем в другой точке истории. На постсоветском пространстве вместо свободы расцвел авторитаризма разных мастей – русский, беларусский, казахский ... Медленно и неуверенно выбираемся из-под обломков «красной» империи. Одна из героинь моей книги «Время секонд-хэнд», у которой вся семья была выслана в Сибирь и там погибла, со слезами на глазах пела, когда мы сидели у нее на кухне:

Утро красит нежным цветом

Стены древнего Кремля

Просыпается с рассветом

Вся советская земля ...

Кипучая,

Могучая,

Никем не победимая,

Страна моя,

Москва моя,

Ты самая любимая ...

Прошлое не выпускало ее из своих хищных объятий. Ее научили верить. В ней все еще жила та девочка, у которой Сталин когда-то забрал все, а она все равно верила. Во что?

Я хочу рассказать о моей стране – Беларуси. В Минске в аэропорту, когда я летела в Варшаву, ко мне подошли две молодые девушки, они плакали: «Спасибо вам! Понимаете, мы теперь есть! Теперь все знают, где Беларусь». Это спасибо я передаю всем вам. После августовского путча 91-го года, когда Беларусь получила независимость, уже выросло несколько поколений. У каждого из них была своя революция, они выходили на Площадь, они хотели жить в свободной стране, их избивали, отправляли в тюрьмы, выгоняли из институтов, увольняли с работы. Наша революция не победила, но герои революции у нас есть.

Свобода – это не быстрый праздник, как мы мечтали. Это путь. Долгий. Теперь мы это знаем.

Мы все живем в общем мире. Он называется – Земля. В этом нашем мире стало неуютно. Включаешь телевизор, и там, захлебываясь от восторга диктор рассказывает о новых военных самолетах, кораблях ... В России, в Америке, в разных странах и на разных языках.

Опять наступила эпоха варварства. Эпоха силы. Демократия отступает. Вспоминаются 90-ые годы... Тогда всем нам казалось – и вам, и нам, что мы вступили в безо сный мир. Я помню диалоги Горбачева с Далай-ламой о будущем, о конце истории ... Сегодня все это кажется красивой сказкой. Теперь мы свидетели ново схватки до зла. Мы и свидетели этой схватки, и ее участники.

Что может искусство? Цель искусства – накапливать человека в человеке. Но когда я была на войне в Афганистане, и теперь, когда разговаривала в Украине с беженцами из Донбасса, я слышала, как быстро слетает с человека культура и выползает чудовище. Обнажается зверь... Но я пишу ...продолжаю писать ... Пишу, как учили меня мои учителя, беларуские писатели Алесь Адамович и Василь Быков, которых в этот день я хотела бы с благодарностью вспомнить. Как учила меня моя украинская бабушка, которая в детстве мне читала «Кобзаря» Тараса Шевченко наизусть.

Для чего я пишу, почему? Меня называют писателем катастроф, это неправда, я все время ищу слова любви. Ненависть нас не спасет. Только любовь. Я надеюсь ...

На прощание я хотела бы, чтобы в этом прекрасном зале прозвучала беларусская речь, речь моего народа:

«У адной беларускай вёсачцы старая жанчына праводзiла мяне са словамi: "Хутка мы разыйдземся з табой у розныя бакi. Дзякуй табе, што ты слухала мяне i панясеш маю больку людзям. Прашу цябе, калi пойдзеш, аглянiся на маю хатку не адзiн, а два разы. Другi раз чалавек аглядваецца не па чужынцы, а ўжо з серцам. Я хачу падзякаваць вам за ваша сэрца, за тое, што вы пачулі наш боль».

«Светлана осталась сама собой. В этом смысле ожидания оправдались. Она подчеркнуто аполитична, - отметил в интервью «Радыё Свабода» философ и методолог Владимир Мацкевич. - То, что она дала оценку режимам, которые господствуют на постсоветском пространстве, - это нормальная реакция неравнодушного человека, который говорит о том, что само по себе ноет, о чем невозможно молчать. Она последовательна в своем призвании, в исполнении своей миссии — писательницы, исследователя травмированного сознания. Светлана говорит парадоксальную вещь, но я ей верю — ее книги не о боли, страсти, хищничестве, они — о любви. Это — правда. И это так тяжело! Почти как любить Христа, распятого, в крови и опозоренного. Алексиевич выдерживает свидетельства своих собеседников, переносит их на бумагу, придает им литературную форму — это требует неимоверных усилий. Силы для этого может дать только любовь.

Я бы не зацикливался на кусочке беларусского языка. Это нужно было сделать, она и сделала. Я бы, скорее, обратил внимание на слово «Belarus» в английском и шведском произношении и переводах. Алексиевич слышали неравнодушные и влиятельные люди во всем мире, слышали правильное название нашей Родины, и есть шанс, что это станет сначала модой, а потом привычкой. И мы будем называться правильным именем, на нашем языке, а не в неуклюжих переводах и калькировании».

В интервью шведскому телеканалу SVT после награждения Светлана Алексиевич сообщила, что еще не привыкла к своему новому статусу — Нобелевского лауреата: «Такое сначала чувство — я бы не сказала потрясения, но очень сильное чувство, что эту премию получали лучшие наши писатели. И, конечно, об этом думаешь. Эти великие тени. Они как бы вдруг ожили и вдруг реальны, рядом с тобой. В общем-то это состояние еще надо обжить».