Юлия Чернявская: Мое "национальное чувство" - нежность

Еженедельно мы планируем приглашать известных беларусов прокомментировать уже присланные цитаты. Сегодня предлагаем вашему вниманию выбор культуролога, профессора Беларусского государственного университета культуры и искусств Юлии Чернявской.

«Есть разные способы испытывать чувства — к человеку, к слову, к земле. Есть люди, для которых «национальное чувство» — это гордость. Им необходимо знать, что их страна велика — территориально или исторически, что на этой земле разворачивались события мировой важности, что именно здесь родились значительные политические персоны и гениальные художники. Это вполне понятно.

Есть другая форма «национального чувства» — ламентация (стенание). Она свойственна постколониальным странам, и это этап освобождения — если только не затягивается на годы и годы и тогда превращается в оправдание собственного безделья.

Есть и другие формы «национального чувства»: агрессия, которую кто-то принимает за активную жизненную позицию; ксенофобия, которую любят называть «патриотизмом»; страх изменений, который принято считать «традицией»…

Форм любви к родине много: есть и карикатурные, и прекрасные, есть серьезные, а есть игровые. Мое «национальное чувство» — нежность. Мне важно ходить по моему городу и радоваться тому, что Центральный книжный стоит там, где и стоял; что в Свислочи по-прежнему плавают утки, которых нужно кормить батоном; что возле моего дома цветет яблоня, а возле университета — каштаны.

Я люблю желтизну рапсовых полей — и розоватые стволы сосен; тихую прозрачность Браславских озер и отважных белок в гомельском парке; Фарный костел и полоцкую Софию. Я жалею синеязыких зубров и городских кошек. Я люблю «дзеканне» и «цеканне». Трасянку. Мне нравятся веселые велосипедисты и сельские старушки с глазами такой голубизны, которых я не видела больше нигде. Я обожаю фестиваль уличных театров и квашеную капусту с Комаровки. Мне нравится, когда в переходах метро играют Баха или Цоя. Васильки. Сирень. Ландыши. Аистов в гнездах из шин. Желуди. Драники. Покрашенные в синий шагаловский цвет заборы. Этот мир — моя большая родня. И потому я голосую за цитату из Игоря Бабкова».