Владимир Мацкевич: Другого человека, который имел бы столько друзей, как Петр Марцев, я не знаю

Химиотерапия подорвала иммунитет, появились осложнения, сепсис – болезнь менее чем за три недели сожгла Петра Марцева изнутри. Ему было всего 52 года.

Прощание с Петром Марцевым состоится 15 сентября с 12.00 до 15.00 в ритуальном зале по улице Ольшевского, 12 в Минске.

О Петре Марцеве – издателе, аналитике, общественном деятеле и просто человеке – вспоминает глава Рады Международного консорциума "ЕвроБеларусь" Владимир Мацкевич.

- Сидя у реки, если следовать буквально восточной поговорке, можно увидеть, что по ней проплывают не только трупы твоих врагов; можно обнаружить, что по этой же реке плывут трупы твоих друзей. Поэтому не стоит ждать, когда кто-то победит твоих врагов, а с друзьями нужно дружить активно, потому что, когда они уйдут навсегда, сколько бы вы не общались - этого окажется очень мало.

Мир каждого человека обесмыленен, если у него нет друзей.

Петр Марцев был таким человеком, вокруг которого вращался почти весь Минск, ну, может не весь, а его лучшая часть. Может, не только лучшая: в мир Марцева заносило самых разных людей - из президентской администрации,  КГБ, бандитов. В лучшие годы в кабинете Марцева в «БДГ» можно было встретить кого угодно: не только журналистов, но и политиков, аналитиков самого высокого уровня.

Те, кто приходил к Марцеву, общались и между собой; возник своеобразный клуб, в котором можно было обсуждать самые сложные и важные вопросы общественно-политической жизни. Этот клуб зародился в приемной Марцева на площади Свободы,  где тогда находилась редакция «БДГ». Когда начались гонения и давление на независимую прессу, редакции «БДГ» пришлось поменять помещение. Но и на улице Первомайской, а затем – и на Чкалова клуб сохранялся.

Я познакомился с Петром Марцевым в 1994 году в ходе предвыборной кампании. Я очень хорошо помню, как полны мы были энергии и сил, надежд на будущее. Однажды Петр зашел ко мне в гостиницу (у меня не было своего жилья, я жил в гостинице), мы вместе смотрели предвыборные выступления кандидатов в президенты, обсуждали их. Тогда мы совершенно не представляли, что именно эта кампания подорвет все наши надежды, что большая часть наших сил и энергии уйдет не на реализацию наших планов и замыслов, а на борьбу с режимом,  который устанавливался на наших глазах.

На протяжении 20 лет нашего знакомства было полгода, когда мы встречались практически каждый день – в период создания «Хартии-97». Были годы,  когда мы встречались раз в год. Наши встречи проходили в очень разных режимах. Дважды первым, кому я позвонил после своего ареста, был Петр.

Когда я сомневался в анализе, который проводил сам, Марцев оказывался едва не единственным человеком, которому можно было изложить свои выводы, проверить – насколько они были правдоподобными. Петр был не только журналистом, бизнесменом, но и глубоким основательным аналитиком. К нему в «БДГ» стекалась вся информация, необходимая для понимания того, что происходит в стране. Мы почти всегда сходились в оценке ситуации и положения дел, хотя порой расходились в представлениях о том, что следует делать, и в прогнозах на будущее. Теперь не с кем будет проверять свои выводы и предположения.

Петр был скромным и осторожным человеком, никому не навязывал свое видение. Он очень осторожно относился к различным инициативам, проектам,  авантюрам.

При глубоком знании ситуации Петр никогда не становился пессимистом, потому что имел очень твердый и прочный внутренний стержень. Как он сам говорил, даже при господстве вертикали, он и его газета пишут и будут писать по горизонтали.

20 лет проходили в сложностях: были взлеты и падения. Но дно ям, в которые он падал, для кого-то были вершинами холмов.

Без маленького медиахолдинга, который создал Петр, медиапространство Беларуси выглядит не просто деформированным и ущербным – исчезла школа, кузница кадров, клуб, в котором рождались и реализовывались новые идеи.

Петр был центром, ядром, сердцем гражданского общества в Беларуси. Он никогда не замыкался на одной сфере деятельности, всегда активно поддерживал другие инициативы – коммерческие, медийные,  гражданские. Не думаю,  что при сегодняшнем состоянии общественного сознания наше общество способно оценить масштабы потери.

Гражданское общество – это свободный клуб свободных людей. Именно такой клуб был у Марцева, который сформировался и действовал вокруг двух его газет, вокруг него самого.

Пожалуй,  я не знаю другого человека в Беларуси, у которого было столько друзей. Не думаю, что при его активной жизненной позиции  можно было не иметь врагов,  враги есть – это существующий режим. Возможно, он кого-то обидел и ущемил – невозможно никого не обидеть, поддерживая высокий уровень своего дела, газеты, бизнеса, приходится менять хорошее на лучшее. Но другого человека, который имел бы такое обилие друзей, как  Петр Марцев, я просто не знаю.

Смерть Петра Марцева – это огромная потеря, для всех, кто его знал и любил, а таких очень много! Но потеряли и те, кто его не знал лично, сделанное им - достояние всей станы. Полноту этой потери мы еще не скоро осознаем.