Яков Рогалин: Злу в Украине нужно противопоставить цепную реакцию доброты

- Ситуация в Украине укладывается  в понятие "цепная реакция зла", когда уже не так уж важно, кто и с чего начал и за кем была правда. Важно, что сейчас правды нет ни за кем, кроме тех, кто здесь и сейчас, как говаривал Вольтер, "добросовестно возделывает свой сад". Другими словами, благотворительствует в самом широком смысле слова. Что касается противоборствующих сторон, то так называемые "простые" жители Донецка и являются человеческим наполнением этих сторон – индоктринизированные донельзя, утратившие фундаментальные ориентиры, т.е. действующие, как сказал бы Ницше : "По ту сторону добра и зла".

Убежден, что цепной реакции зла в Украине сейчас нужно противопоставить цепную реакцию доброты. Как это практически сделать? Нужно избрать тему, которая бы устраивала все противоборствующие стороны.  Чтобы люди почувствовали вкус от совершения добра, а не зла. И делать добро надо максимально прозрачно, отчетно, проверяемо. Такой подход у нас сработал. Поверьте, я очень прагматичный человек. Мы начали получать пожертвования от всех в возрастающих количествах.

- Да. Мы сегодня как раз посчитали, что в июле уже собрали пожертвований больше чем на 200 тыс гривен (около 17 тыс долларов – прим. "ЕвроБеларусь"). За месяц пожертвования выросли в два раза.  И это в ситуации изоляции, блокирования… Я думаю, в июле это еще не предел. И дальше объем пожертвований будет расти. Сейчас мы раскручиваем тему "Жажда доброты". Имеется ввиду жажда, как потребность в воде, и как крайняя нужда, необходимость. Мы сейчас  эту тему попытаемся вынести в качестве всеукраинского проекта. Нужно, чтобы из искры загорелось пламя. Ведь необходимо остановить, то, что происходит. Украина когда-то была христианской страной, а сейчас с обеих сторон настоящие каннибалы.  Происходит дегуманизация врага. Средства массовой информации и с той, и с другой стороны нацелены на то, чтобы показать, что враг – не человек. И единственное, чего он достоин – смерть. За два-три месяца раздули ситуацию до таких отношений. Как остудить людей? Я, во всяком случае, специалист  в том, как развивать благотворительность, практическое милосердие. И я обратился. В первую очередь, ко всем регионам Украины. И помощь пошла. Но надо отметить, что и россияне не отстают.

Таким образом, мы продемонстрировали принципиальную возможность цепной реакции добра. Осталось – работать над ее усилением. Более того, признаюсь, я другого пути не знаю. Ведь жить же как-то надо.

Донецкий городской благотворительный фонд "Доброта" уже 16 лет занимается развитием благотворительности (не путать с благопотреблением!). Собственно, в этом секрет нашего успеха, широко известного в узких кругах .

Как и на всякой войне, первой ее жертвой является правда, поэтому приходится еще раз со всей ответственностью и доказательностью заявить , что наш фонд оказывает благотворительную помощь исключительно мирному населению без какой-либо дискриминации по политическим, этническим, религиозным и др. предпочтениям. Как правило, наши конечные реципиенты – обездоленные дети Донбасса.

В своей работе мы избрали партнеров , которые опекают больных, инвалидов, беженцев. Практически ежедневно получаем письма-обращения от десятков больниц, детских домов, приютов, интернатов, обществ инвалидов.

На сегодня наибольшая потребность в бутылированной воде, моющих и дезинфицирующих средствах, медикаментах и детском питании.

- Особенности работы в нынешней ситуации укладываются в концепт военно-городской благотворительности. Ее отличие от военно-полевой благотворительности – никакой помощи комбатантам, то есть участникам боевых действий. Мы не оказываем поддержку ни одной из противоборствующих сторон. Это понятно, ведь в противном случае меня легко было бы заподозрить и обвинить в пристрастности. Поэтому военно-городская благотворительность – это помощь исключительно мирному населению. От обычной благотворительности в нашей ситуации она отличается отсутствием лиц, принимающих решения о поддержке. Мы находимся в Донбассе – богатейшем регионе Украины. Здесь много предприятий, фирм. И если раньше я мог собрать помощь, что называется, на расстоянии двух рукопожатий, будь то лекарства, продукты или моющие средства, то сейчас лиц, принимающих решения о пожертвованиях,  здесь нет.

- Мы не работаем с политическими структурами или заангажированными организациями. Мы сотрудничаем исключительно с юридическими и физическими лицами. Это принципиальная позиция. Мы так действуем уже 16 лет. Собираем пожертвования, а затем распределяем их.

- Этим все интересуются. Спрашивают, не происходит ли, например, мародерства. Нет. У фонда "Доброта" такой проблемы не существует. За 16 лет деятельности при доминировании в Донецке "Партии регионов" и противостоянии с оранжевой коалицией, мы не легли ни под кого.  И это всех устраивало. Нашу деятельность одобряли, но не поддерживали. Вот и сейчас ее одобряют, но не поддерживают.  

- Да, в корпорациях людей, принимающих решений о благотворительности, здесь сейчас нет.  И мне пришлось создать социальную инновацию. Я назвал ее по аналогии с фандрайзингом, то есть привлечением инвестиций на некоммерческие проекты,  фрэндрайзингом.  То есть я обратился к друзьям. К людям, которые лично меня знают и знают, чем я занимаюсь. Причем люди эти придерживаются совершенно различных политических взглядов, различной этнической принадлежности и разных религиозных убеждений.  И очень важно, что все они согласились жертвовать на военно-городскую благотворительность, где конечным получателем почти всегда являются обездоленные дети. Они находятся в больницах, интернатах, приютах. И помощь им сегодня  – это больше чем благотворительность.

-  Да, из них сформирована Дружина доброты. В нее входит уже около 200 человек. Это именно те люди, которые оказывают помощь. Причем, подчеркну, зачастую они придерживаются диаметрально противоположных политических взглядов. Но эти люди нашли в себе силы на данный поступок. Конечно же, несмотря на то, что они меня знают, все равно задают вопросы: одни интересуются, не пойдут ли деньги на сепаратистов, другие – не пойдут ли деньги на бандеровцев.  Но тема детей не вызывает у благотворителей возражения.  При этом не имеет значения, из каких они семей, кто их родители. Зачастую у них и родителей нет. И эта тема, безусловно, объединяет. Что-то внутри нас говорит, что помочь обездоленному ребенку – это хорошо. Это – добро. И надо его культивировать. Чем дальше – тем больше.

- Дети становятся сиротами по-разному. Но, как правило, речь идет о тех, кто стал сиротой еще до начала конфликта. Но ситуация для этих детей после начала боевых действий ухудшилась многократно.  Прекратилось усыновление, прекратилось опекунство, прекратились выезды в летние загородные лагеря, прекратилось обеспечение детских домов не только продуктами питания, но и лекарствами.

Обратите внимание, мы благотворительный фонд, а не волонтерская организация. У нас нет воспитателей, аниматоров, медработников. То, что я врач –  просто совпадение. Мы занимаемся помощью детям, находящимся под опекой. Мы привлекаем пожертвования и превращаем их в добрые дела. Поверьте, трансформировать средства в доброе дело, зачастую еще сложнее, чем их привлечь. Если ты не собираешься разбазаривать ресурсы. Нужно разбираться, кому, куда, сколько и чего нужно. Можно привезти ящик печенья в детдом, где живет 300 детей, и получится по три печенья на нос. А можно привезти этот ящик в многодетную семью и там его хватит на месяц. Согласитесь, есть разница.

- Сложности с доставкой – это то, чего раньше не было. Чтобы привезти помощь в детдом за пределами Донецка, нужно проехать через череду блокпостов, преодолеть массу запретов.  Сейчас действует запрет на вывоз воды, продуктов и лекарств за территорию Донецка. И эти запреты надо преодолевать, всеми правдами и неправдами. Раньше таких проблем никогда не было. А теперь попробуйте в Славянск доставить бутылированную воду. Это подвиг. Во всяком случае, очень похоже на подвиг.

- Это она так выглядит. Все нормально. Вообще, на самом деле, здесь в Донецке ситуация точно лучше, чем показывают по телевизору и пишут в интернете, но она намного хуже, чем хотелось бы. Журналисты слишком сгущают краски.

- Я сам ротарианец, а потому на призыв о помощи первыми откликнулись члены Ротари-клубов, действующих во всем мире.

- Лучше об этом спросить у других донецких НГО, но помните, что они - очень и очень немногочисленны и весьма разные во всех аспектах. За 16 лет я их всех познал достаточно глубоко, но как пел Высоцкий: "Не то, чтобы не знаю. Рассказывать нельзя".

-  Абсурдный не вопрос, а ситуация, которая, впрочем, при грамотном/креативном подходе, на самом деле, полна скрытых возможностей. Желание плюнуть на все и на всех уже давно не появляется, да и слюны не хватит… А есть ведь еще и зеркало – в него бы плюнуть не захотелось, вот в чем проблема .

 - Вопрос, как помочь, с тех пор, как финикийцы изобрели деньги – не сложный. Самый простой способ оказать помощь - воспользоваться системой электронных платежей (кнопка «ПОЖЕРТВОВАТЬ» слева на нашем сайте). При формировании платежа в поле «Описание» указать: «Благотворительная помощь от..." (ФИ или название компании/организации). В затруднительных случаях можно пожертвовать на мою карту Приватбанка (номер карты 5168 7423 1142 6369) Все варианты оказания помощи - см. http://www.dobrota.donetsk.ua/news/2014/index.php (публ. от 22 мая). Заметьте, что размер пожертвования может быть символически небольшим по размеру, но символически значимым для нас, как бесспорный факт поддержки.