Влад Величко: Существуют парадоксальные понимания гражданского общества

04.05.2013 Служба информации "ЕвроБеларуси"

Фото Службы информации "ЕвроБеларуси"

Правильно ли используют в Беларуси само понятие гражданского общества? Опыт каких стран наиболее полезен беларусскому гражданскому обществу?

И когда понятие гражданского общества перестанет быть пустым звуком для большинства беларусов?

О том, что нужно вкладывать в понятие гражданского общества и каким образом можно использовать европейский опыт в построении гражданского общества рассказал председатель Международного консорциума «ЕвроБеларусь» Влад Величко.

Понятие гражданского общества достаточно хорошо проработано в различных теориях и концепциях. Авторами одной из них считаются Поппер и Сорос. Они были среди тех, кто привнес в философию, политологию и другие науки понятие открытого и гражданского общества, как некой формы постгосударственного образования. «В их понимании такое общество – это определенная модель отношений людей, которые себя идентифицируют как граждане. То есть эти люди ведут себя как граждане в ситуациях, которые требуют от них гражданского поведения», - отмечает Влад Величко.

Гражданское общество состоит с одной стороны из граждан, а с другой – из организаций, объединений граждан в каких-либо формах. Поэтому вовсе не надо понимать, что гражданское общество существует отдельно от всего общества. Хотя, по наблюдениям Влада Величко, «существуют и парадоксальные понимания этого, когда противопоставляют, например, гражданское общество и военное общество».

В то же время важно понимать, что гражданское общество – это есть некая характеристика всего общества: «Гражданское общество есть тогда, когда в обществе живут и действуют в достаточной мере граждане, которые ведут себя соответствующим образом и могут определять ситуации, в которых они могут демонстрировать свое гражданское поведение. Самая банальная ситуация – это выборы. Голосование – это гражданский долг, обязанность или право любого гражданина, который может ответственно отнестись к моменту и принять решение – участвовать ему в голосовании или не участвовать по каким-то причинам. Это и есть момент гражданского поведения. И естественно, что это не единственный пример».

«Люди имеют весьма странные трактовки и понимание гражданского общества»

В отличие от западноевропейских стран в беларусском обществе все еще недоформировано понимание гражданского общества, считает Влад Величко: «Это связано с тем, что процессы формирования гражданского общества, которые шли в начале 90-х годов впоследствии были подвергнуты серьезным атакам. Соответственно, сегодня большинство граждан просто не размышляет в категориях гражданского общества. При вопросе «Что такое гражданское общество?» у многих возникают очень примитивные реакции. То есть многие действительно считают, что гражданское – это значит «не военное». С таким пониманием можно легко столкнуться, например, в комментариях в социальных сетях или в других коммуникативных ситуациях, в которых человек впервые вообще об этом думает. Люди в Беларуси могут жить и просто ничего не замечать, не знать о гражданском обществе. Для некоторых такого понятия, как гражданское общество, попросту не существует, а для кого-то – это всего лишь какая-то формулировка, что-то из разряда политики, ценности западного общества и так далее. Но было бы сложно себе представить, что понятие гражданского общества все понимают в стране, в которой очень трудно это гражданское общество развивать. Хотя кое-кто вообще апеллирует к советским категориям и считает, что гражданское общество – это что-то из разряда комсомола. Эти люди проводят параллели с временем, когда никакого гражданского общества совсем не было, но были какие-то общественные организации, которые просто создавались по указке сверху».

По мнению лидера «ЕвроБеларуси», в этом отношении в нашем обществе существует огромное количество идеологических клише: «У людей часто или вообще нет понимания, что такое гражданское общество, или они имеют весьма странные трактовки и понимание гражданского общества. Еще есть категория граждан, которые считают всех, кто говорит о гражданском обществе, «грантососами». Такое понимание им просто навязывается наряду, например, с таким термином, как «пятая колонна». Стоит задача – очернить и прикрепить нужные ярлыки».

«Гражданское общество даже в Европе имеет определенные оттенки в разных странах»

В Европе понятие гражданского общества имеет общие корни и определения, хотя европейский север, на взгляд Влада Величко, имеет более соответствующее классическому пониманию гражданское общество: «Страны с протестантистскими корнями – вся Скандинавия, Германия и другие – в большей степени соответствуют принятому понятию гражданского общества. А дальше уже идет англосаксонская группа стран – Великобритания и Америка. Но это две разные культуры гражданского общества. И есть еще третий подобный конгломерат – это Южная Европа: Италия, Франция, те страны, где суть гражданского общества сделали профсоюзы, где социальный диалог есть основной предмет формирования гражданского общества. В этих странах вся сила гражданского общества сосредоточена в профсоюзах, а не у «зеленых», например. При этом на севере Европы как раз очень большое количество общественных организаций и самоорганизаций людей формирует в полной мере гражданское общество. Такой вариант в моем понимании наиболее близок к понятию гражданского общества. Скандинавская модель очень сильно выстроена на равенстве, на открытости, на доступе к информации, на отсутствии социальных барьеров, на очень интенсивной коммуникации между различными социальными группами. Та же англосаксонская культура гражданского общества немного другая – там все сильно построено на принципах волонтерства и определенного личного вклада в построение гражданского общества. Поэтому гражданское общество даже в Европе имеет определенные оттенки в разных странах. Но все равно там гражданское общество является действительно третьим сектором, который способен контролировать первый сектор – государство. Это своего рода общественный контроль, такая функция контроля граждан над обществом и над государственными институтами».

Отличие самого понятия гражданского общества в Беларуси от стран западноевропейской демократии вполне объяснимо: «Любые концепты приходят уже на какую-то готовую почву, на какую-то историю, на какую-то традицию, на какую-то конкретную ментальность. Соответственно, в разных обществах воплощается все по-разному. Кроме того, существенное влияние оказывают еще и различные внешние факторы. Например, украинское гражданское общество с одной стороны воспринимается как более сильное, чем беларусское. У них больше возможностей, больше доступа к гражданам, их там больше просто по своему разнообразию. Но с другой стороны, они, например, более коррумпированы. Просто потому, что там было больше западных денег и много таких организаций, которые скорее обслуживают донора, чем как-то реализуют интересы граждан».

«Даже в самых суровых условиях мы постоянно стремимся к развитию»

В нашей стране все выглядит несколько иначе: «Да, у нас тоже есть какая-то донорская поддержка, но почвы для коррупции намного меньше хотя бы потому, что у нас все намного более сложно в этом секторе. Бизнес сделать на этом очень проблематично. Поэтому те, кто приходит с такой целью, как правило, не приживаются и быстро исчезают. Хотя в начале 90-х таких желающих было очень много».

Влад Величко считает, что весьма показательные примеры формирования и развития гражданского общества можно увидеть в бывших странах СССР: «Например, грузинское гражданское общество пережило очень специфическую эпоху, когда на выборах победил Саакашвили. Получилось так, что наиболее яркие представители гражданского общества, которое у них уже было сформировано, поддерживало реформы и революцию роз, выступало против всего советского и за европейское будущее Грузии, в очень значительной степени ушли в состав нового правительства и в разного рода другие государственные структуры. Фактически гражданское общество Грузии после этого очень обеднело - оно было практически полностью высосано государственной машиной. Такое развитие событий очень негативно сказалось на развитии грузинского гражданского общества».

Непросто проходило и проходит формирование гражданского общества в странах Прибалтики, несмотря на членство этих стран в ЕС: «Гражданское общество там просто не успело сформироваться должным образом. И там оно носит тоже весьма специфический уклон: оно несет в основном вопросы социально-экономического характера и тематику «зеленых». Зато в меньшей степени затрагивает, к примеру, права человека. К тому же, этот сектор там достаточно сильно коммерциализирован, из-за чего грань между полукоммерческими и общественными организациями выглядит очень нечеткой. А у нас очень жестко разграничили деятельность и законодательно просто запретили заниматься какой-то коммерческой деятельностью».

Несмотря ни на что Влад Величко верит в то, что спустя какое-то время понятие гражданского общества в Беларуси перестанет быть пустым звуком для большинства граждан: «Я в это верю, потому что я видел, как это происходило у наших соседей. Можно с уверенностью говорить, что понятие гражданского общества в соседних с нами странах уже прижилось. У них уже не существует по этому поводу такого количества клише, как у нас. И даже сегодняшнее развитие гражданского общества в Беларуси говорит о том, что наш сектор не исчезнет, как явление. Гражданское общество Беларуси даже в самых суровых условиях постоянно стремится к развитию. Думаю, что как только условия для существования улучшатся, то в нашей стране будет очевидная зона социального развития, которая будет более благополучна, чем другие, именно за счет сегодняшнего состояния гражданского общества Беларуси».

Уводзіны ў філасофію Уладзіміра Мацкевіча. Серыя размоў (Аўдыё)

21.05.2020 Лятучы ўніверсітэт

Размова дванаццатая — пра з’яўленне каштоўнасцей і Бога ў ідэальным плане і радыкальны паварот у развіцці інстытута філасофіі.

Право на наследие по стандартам Конвенции Фаро: возможно ли в Беларуси?

31.03.2020

27-28 марта Беларусский комитет ICOMOS и МНГО "ЕвроБеларусь" провели экспертный онлайн-семинар о расширении возможностей участия сообществ в управлении историко-культурным наследием.