Лукашенко — доволен, социологи — в недоумении. «Масштабное социсследование» — что это было?

Policy & Politics

Подписывайтесь на наш Telegram-канал «Думаць Беларусь»!

В ходе своего выступления на ВНС Лукашенко часто обращался к результатам, как он сам его назвал, «масштабного социологического исследования».

Итоги этого «исследования» были представлены еще в среду на пресс-конференции в государственном информагентстве БелТА.

«Уровень доверия президенту составил 66,5%, — объявил журналистам директор Аналитического центра EcooM Сергей Мусиенко. — Наибольший уровень доверия к армии — 69,2%, к церкви — 66,8%, к правительству — 57%, к правоохранительным органам — 51,9%».

Оппозиции, по словам Мусиенко, доверяют всего 17,2% опрошенных, не доверяют — 63,4%, протестные акции в стране не поддерживают 72,4% беларусов.

Удивительной по своей смелости оказалась озвученная оценка экономической ситуации в стране: почти 65% участников «исследования» считают, что она ухудшилась.

При этом Мусиенко отметил, что снижение благосостояния с деятельностью правительства связывают лишь 6,5% опрошенных, с деятельностью президента — только 4,5%.

В то же время, 63,5% респондентов намерены самостоятельно искать другой путь улучшения жизни (а не добиваться «смены власти», как 6% опрошенных).

На прошлой неделе «исследование» разрекламировал сам Лукашенко. Тогда он сказал, что основным исследователем выступает не беларусская, а зарубежная компания. На этой неделе Лукашенко уточнил, что в проведении опросов участвовали беларусские государственные и частные социологические организации, а также иностранные социологические службы. Правда, кто проводил «исследование», до вечера среды не объявлялось. В итоге, единственной иностранной компанией, чье участие было озвучено, оказался некий фонд «Украинская политика».

На пресс-конференции в среду было сообщено, что опрос проводился по заказу самого информагентства БелТА с 12 января по 8 февраля Аналитическим центром ЕсооМ «с привлечением фонда «Украинская политика» и во взаимодействии с аккредитованными в Беларуси социологическими центрами».

«С использованием бумажных анкет и планшетов опрошено 9896 респондентов в 108 населенных пунктах всех регионов Беларуси с соблюдением принципа репрезентативности для населения Беларуси от 18 лет по полу, возрасту, уровню образования, типу населенного пункта и региону проживания респондентов. Статистическая ошибка выборки не превышает 2,5%», — уверяет БелТА.

Предварительно по телефону было проведен «пилотажный опрос», чтобы «подготовить необходимый инструментарий и выстроить тактику сбора первичной социологической информации».

Лично Лукашенко методология исследования устроила.

Между тем у опрошенных российским изданием «Коммерсантъ» экспертов методология проведения исследования и его выводы вызвали целый ряд вопросов.

Собеседники «Ъ» отмечают, что в проведении подобного масштабного опроса должна участвовать целая команда социологов, работающих в разных регионах и владеющих методами сбора и обработки информации.

Однако крупные учреждения, имеющие такую ресурсную сеть, например, Института социологии НАН Беларуси или Центр политических и социальных исследований БГУ, к работе официально не привлекались.

Можно предположить, что у созданного в 2003 году частного беларусского Аналитического центра ЕсооМ сеть таких специалистов по всей стране есть. Во всяком случае, накануне президентских «выборов» именно этот центр активно публикует данные предвыборных опросов, а затем и экзитполов, согласно которым Лукашенко всегда стабильно набирает не менее 70% голосов. Правда, в периоды между «выборами» данные исследований центра фактически не появляются в СМИ, а собственный сайт центра в поисковиках найти невозможно.

«Исполнитель не назывался до сегодняшнего дня, и в итоге ни одна из пользующихся доверием служб его не проводила. Но ведь социологическое исследование — это не расследование и не спецоперация», — удивляется старший аналитик Центра европейской трансформации, кандидат социологических наук Оксана Шелест.

«Сама методология исследования, как она описана, выглядит избыточной и странной, — отметила социолог в беседе с «Ъ». — Во-первых, «для пилотажа» проводился телефонный опрос, но я слышу о таком впервые: телефонные и очные опросы — это разные методики. Во-вторых, неясно, зачем опрашивать 10 тыс. человек, когда обычно для Беларуси репрезентативной выборкой является выборка в 1-1,5 тыс. человек. Увеличение объема выборки могло бы повысить качество результатов при соблюдении методических требований, если бы у команды был серьезный исследовательский ресурс, но в социологических кругах о проведении опроса никто не слышал. В-третьих, указывается, что опрос проводился, с одной стороны — по территориальному признаку, с другой стороны — по каким-то категориям и на предприятиях, но не указано, проводились ли опросы по месту жительства. Все это не складывается в единую картину, и непонятно, как методически эти отдельные опросы могут друг друга дополнять. В-четвертых, после появления новостей об «исследовании» в СМИ, в телеграм-каналах беларусы стали делиться анкетами, которые им выдавали по месту работы, т.е. с использованием административного ресурса. Неясно, проводили ли опрос люди, которые могут соблюсти все методические требования выборки во всех округах страны, это загадка. Нормальные квалифицированные опросные сети строятся годами».

«Доступные сейчас в сети результаты «исследования» ставят больше вопросов, нежели дают какую-то внятную информацию», — согласен бывший директор Института социологии НАН Беларуси Геннадий Коршунов (эту должность он оставил в сентябре прошлого года).

«Конечно, первый вопрос о том, зачем надо было опрашивать почти 10 тыс. человек? Это и дорого, и долго. Если их действительно опросили меньше чем за четыре недели, в которые вошли и телефонный опрос, и опрос «экономически активного населения», и опрос второго этапа — это просто феерический успех. Особенно в условиях морозов, COVID-19 и политической нестабильности. Наконец, через три дня после окончания сбора первичной информации рабочая группа завершила ввод данных, сформировала базу, проверила ее, а потом смогла выдать всю необходимую информацию. Просто небывалая скорость, большие молодцы», — заявил собеседник «Ъ».

«Достаточно ново и интересно, как на практике сочетали две разные методики — анкетный опрос и интервью на планшете, а также насколько правомерно делать пилотаж вопросов для анкетного опроса с помощью «телефонника», — отметил Геннадий Коршунов.

По словам исследователя, учитывая, что в «исследование» было вложено столько средств и поддержки на высшем уровне, профессиональное сообществе ожидает «нормальную полноценную презентацию такого большого и значимого для общества исследования — с полными формулировками вопросов, со всем спектром вариантов ответов, с распределениями ответивших и затруднившихся».

Между тем, собственный репрезентативный онлайн-опрос 926 жителей беларусских городов в январе нынешнего года провели аналитики британского Королевского института международных отношений Chatham House.

Его результаты также были представлены на этой неделе. Согласно этому исследованию, акции протеста «однозначно положительно» или «скорее положительно» оценивают 44% опрошенных. Президенту доверяют 24,1%, а милиции — 25,3% беларусов.

«Все, что у нас есть сейчас в плане независимой социологии, — это интернет-опросы, хотя и их проводится не так много, и у онлайн-опросов есть свои ограничения, связанные с их репрезентативностью, — отмечает Оксана Шелест. — У этих опросов, конечно, результаты другие: поддержка акций протеста там выше, но, по разным данным, которые я пыталась свести еще в конце 2020 года, выходило, что около 20-30% беларусов выступают в целом за поддержку режима. Это не означает, что остальные выходят на акции протеста, но и властям они уже не доверяют».

Подписывайтесь на наш Telegram-канал «Думаць Беларусь»: http://t.me/methodology_by!