Пять самых актуальных задач, которые стоят перед беларусским обществом и нацией

В этом высказывании говорится о:

• политической проблеме;
• философской проблеме;
• мировоззренческой проблеме;
• практической системе;
• ценностной системе.

Тут требуется кое-что уточнить и отрегулировать.

Прежде всего, практические системы и ценностные — это одно и то же. Практика — это всегда про ценности. То есть про результат, а что есть результат — это определяется системой ценностей. Если деньги для кого-то являются единственной или высшей ценностью, то обман, воровство, мошенничество допустимы, поскольку приносят результат в виде некой суммы денег. С властью — то же самое. Если власть единственная или высшая ценность в ряду других, то ради получения или сохранения власти можно поступиться любыми принципами, пойти на любые преступления.

Ценностей у человечества много: здоровье, богатство, любовь, истина, добро, красота, свобода, равенство, братство, деньги, сила, власть и т.п.

Бывает, хотя и очень редко, что все ценности сворачиваются в одну — в сверхценность. Такое встречается у людей с серьезными психическими отклонениями, например, при шизофрении. Но, вообще-то, наличие сверхценности в сознании — это паранойя. Это очень опасно, даже если сверхценностью становится хорошая идея или ценность. Так, у некоторых маньяков сверхценностью становится справедливость. И ради справедливости они готовы убивать людей. На убийства и преступления идут ради любви, ради свободы, ради красоты. Ради добра творится зло.

В более-менее нормальном сознании ценности присутствуют в некой системе. Иерархической чаще всего. Есть более значимые ценности и менее значимые. Эти системы динамичны, структуры в этих системах постоянно переструктурируются. Одни ценности выходят на первый план, другие — вытесняются. Могут быть жесткие структуры ценностей, но не часто. Во всяком случае, в индивидуальном сознании все плывет и все меняется. Пока человек здоров, у него на первом месте могут быть утилитарные ценности или романтические, когда он болеет, утилитарные ценности становятся всего лишь средством обеспечения здоровья, человек становится готовым отдать все деньги, накопленные на автомобиль его мечты, на операцию ребенку, маме или жене. Но это не точно, как говорят. Всякое бывает, и это естественно.

Совсем другое дело — мировоззренческая система ценностей.

Мировоззренческие системы ценностей в общественном сознании оформляются в идеологию. Идеология — это ни что иное как структура ценностей, распропагандированная, распиаренная и принятая по умолчанию в некотором сообществе.

Политика же может быть описана как интерпретация этой структуры ценностей. То есть политика — это надстройка над идеологией, она есть система интерпретаций идеологических структур. Такой взгляд на политику не исчерпывает всего содержания политики, поскольку политика — это еще и игра или борьба, политика — это еще и искусство ведения общих дел, решения общественных проблем. Но все решения, которые предлагаются политиками обществу, построены на структуре ценностей.

Сообщества бывают разные. И чем больше сообщество, тем меньше элементов в идеологии, которую это сообщество готово принять, с которой оно может согласиться. Так, идеология нации (т.н. "национальная идея") всегда будет содержать меньше элементов-ценностей, чем идеология какой то партии или части нации. Национальная идея может состоять из нескольких ценностей, а каждая из партий добавляет к ней свои ценности, которые вовсе не обязательно разделяются другими частями нации (партия — это часть, от фр. partie; от лат. partīre — делить).

Из-за того, что структуры ценностей разных партий, разных частей нации не совпадают, возникает острая необходимость критики и интерпретации этих структур.

Общественное согласие — явление крайне редкое. Не зря же говорят, что нация — это ежедневный плебисцит. Идеологические интерпретации — это основной и необходимый компонент политической и общественной жизни. Мы спорим, деремся, не соглашаемся именно по поводу динамичной системы ценностей. И не только потому, что эти системы (структура + интерпретация) у разных партий и групп в обществе различаются. Но и потому, что сами системы быстро меняются. То, что вчера было принято всеми, с чем большинство было согласно, сегодня может быть отвергнуто. А завтра все будет совсем иначе.

И вот эти аспекты политики, идеологии и мировоззрения — это уже предмет философии. Без философии со всем этим никак не разобраться.

Но зачем обществу философия? Является ли философия ценностью в глазах общественного мнения?

Про Беларусь можно утверждать однозначно: нет, философия в стране не входит ни в одну систему ценностей: ни в государственную идеологию, ни в идеологии оппозиционных партий и группировок.

А без философии, без анализа и разбора политических предложений и интерпретаций, без критики структуры ценностей, составляющих партийные идеологии и национальную (в нашем случае, примитивнее — государственную) идеологию, вся политическая жизнь становится похожа на базарную склоку, где главным аргументом был и остается "сам дурак" или "сам предатель".

Все хотят добра. Все оппозиционные политики хотят добра. Высокого, чистого и светлого.

Но и Лукашенко хочет добра. Да-да! Не надо кидаться в меня гнилыми помидорами! Лукашенко хочет добра народу Беларуси, он все для этого делает уже 25 лет и готов это делать, не покладая рук, пока хватит сил.

Проблема в том, что есть добро — для Лукашенко и что есть добро — для Статкевича, социал-демократов, коммунистов, националистов, либералов (и кто у них есть еще там)?

Лукашенко объявляет вслух свою идеологию беларусской государственности, предъявляет свою иерархическую структуру ценностей и постоянно интерпретирует ее в своих политических декларациях и заявлениях. Тут даже глубокий анализ не нужен — все предъявлено.

На самом верху иерархии ценностей, в изложении Лукашенко, лежит вполне ясная и понятная ценность — "чарка и шкварка". Это он говорит на разные лады все 25 лет.

А как же права человека? А свобода и справедливость? Честь и человеческое достоинство?

Лукашенко никогда не отказывался от всех этих ценностей. Просто они ценятся им немного (или намного) ниже, чем "чарка и шкварка". Он часто пользуется дихотомическим приемом:

— Вы ведь хотите экономического благополучия ("чарку и шкварку")? Хотите, я же знаю!

— Вчера у вас была полная чарка и увесистая шкварка, а сегодня чарка полна только наполовину и от вчерашней шкварки сохранился только кусочек. Вы хотите завтра снова наполнить чарку до краев? И шкварку к ней потолще? Хотите, я же знаю! Чтоб стабильность!

— Раз хотите, я вам абешчаю стабильность, чарку и шкварку на столе. Но, может быть, вы хотите свободы, а не стабильности? Может, вам права человека милее чарки и шкварки? Вы только скажите, я дам вам столько свободы, сколько попросите, примерно, как в Украине. Или как весь 2010 год был. Только потом не обижайтесь!

Я сильно упростил, чтоб понятнее было, но схема именно такова.

Лукашенко умело эксплуатирует структуру ценностей, которую разделяет наше общество.

А что же наши оппозиционные политики?

Как это не противно, но подавляющее большинство наших политиков опирается на ту же структуру ценностей, что и Лукашенко. Они пытаются интерпретировать эту структуру в свою пользу, не меняя ее.

А можно ли изменить структуру ценностей? То есть можно ли изменить господствующую в обществе идеологию?

Конечно, можно.

Если структура ценностей не железная и постоянно меняется, то значит, она меняется! Она изменчива. Она меняется сама от времени и обстоятельств. Но ее можно менять сознательно и целенаправленно.

Чтобы нечто делать целенаправленно и сознательно, нужно уметь это делать. И это не политические умения! Структуру ценностей меняют философы, писатели, художники, деятели культуры. Но не политики.

Однако политики бессильны в своей деятельности, пока структура ценностей остается неизменной, а демагогическая интерпретация ее доверена одному человеку в стране.

Писатели, художники, деятели культуры и философы — сейчас это именно те призвания-профессии, которые должны решать главные проблемы страны.

Эти проблемы можно довести до задач:

• Задача 1 — перехватить инициативу интерпретации структуры ценностей у режима, его идеологов и Лукашенко;
• Задача 2 — развернуть убедительную критику структуры ценностей и картины господствующего мировоззрения;
• Задача 3 — сформулировать, опубличить и распространить в обществе иную структуру ценностей и мировоззренческую картину, представить современную, динамичную и перспективную Беларусь, заменив ею архаичную картину крестьянской застойной страны;
• Задача 4 — научить политиков интерпретациям адекватной структуры ценностей и современному мировоззрению;
• Задача 5 — помогать тем политикам, которые действуют современно, результативно, успешно.

Это примерный состав самых актуальных и необходимых задач, которые стоят сейчас перед беларусским обществом и нацией. А в решении этих задач — конь не валялся.

Минимальный состав участников (позиции), которым под силу решать эти задачи:

1. Философы (включая писателей, деятелей культуры, интеллектуалов разных профессий), создающие продукты (критика доминирующей структуры ценностей, новая система ценностей, мировоззрение);
2. Политики и пиар (не только кандидаты, партийные функционеры, чиновники вертикали, отчасти владельцы и редакции СМИ) — менеджмент и управление процессом решения намеченных задач, продвижение продуктов и решений в общественном мнении;
3. Ответственные граждане (в первую очередь, средний класс и бизнес) — ресурсное обеспечение решения этих задач через пожертвования и волонтерское участие (время — деньги);
4. Аналитики — постоянное отслеживание изменений, настроений в обществе, мониторинг и корректировка процесса решения задач по наблюдаемым изменениям.

Самое печальное в нашей ситуации вовсе не то, что очень мало людей, способных работать в этих четырех позициях — сколько есть, столько есть, задачи от этого не меняются, только способы решения и время достижения результатов.

Проблема в том, что участники, или люди в этих позициях, друг друга в упор не видят. Не желают видеть.

Философы презирают политиков. Писатели не видят философов. Деятели культуры зациклены даже не на культуре, а на предубеждении "искусство для искусства", и обитают в своих "башнях из слоновой кости" и "хрустальных дворцах".

Политики не интересуются ни философией, ни литературой, ни культурой.

Ответственные граждане предпочитают абсентеизм, никого и ничего не знают, суждения о Беларуси черпают из "забытых газет" и истории БССР. Радикальные граждане удаляются в мифические времена ВКЛ, язычества или в фантастическое будущее.

Аналитики в стране как не было, так и нет. За аналитику принимается комментирование и разглагольствования эрудитов обо всем и ни о чем.

Бывают редкие пересечения людей из этих четырех позиций. Но то, как они происходят, лучше бы их не было.

Можно привести несколько примеров:

• Светлана Алексиевич — самый известный и популярный человек в стране после Лукашенко. И что же? Некоторым "политикам" сразу приходит очень "свежая мысль" — выдвинуть Алексиевич единым кандидатом. Идиоты! Как по-другому строить отношения с нобелевским лауреатом и самым популярным писателем в стране, им и в голову не приходит. Это профессиональная деформация, профессиональный идиотизм.
• Аналогичный случай произошел с Некляевым в 2009-2010 годах. Группа интеллектуалов помозговала, прикинула и предложила поэту политическую роль. Потом этим воспользовались даже не политики, а политиканы. Что из этого вышло, все знают. Но уроков никто не извлек: ни интеллектуалы, ни политиканы, ни сам Некляев.
• Несколько раз в поле зрения "политиков" попадали философы и интеллектуалы. Но "политики" предлагают интеллектуалам роль их спичрайтеров или просто быть на побегушках. Разумные люди из интеллектуалов, естественно, отказываются с разной степенью вежливости или грубости. Но есть и такие, которые соглашаются исполнять сервильную функцию при кандидатах или начальниках партий. Разумеется, позорятся на всю страну и потом предпочитают держаться в стороне от политики. Нет ничего позорнее для интеллектуала, чем сервильная роль и функция, но многие не могут представить себе иного.
• Про отношения политиков и деятелей культуры можно что-то понять, если проанализировать юбилей БНР в прошлом году. Но анализировать некому, и никто ничего из этого не понял, что ясно показывает подготовка к 101-й годовщине БНР.

Ну, я и так много понаписывал для выбранного формата. Если понадобиться, разовью тему в другой раз.

P.S. Примером работы с интерпретацией структуры ценностей может быть Уинстон Черчилль. Кода Англия была в опасности (есть такая ценность — безопасность), он заявил: "Мне нечего вам предложить, кроме крови, пота и тяжелой работы".

В другой раз добавил: "Если, делая выбор между безопасностью и свободой, народ выбирает безопасность, он теряет и безопасность, и свободу". То есть он выстроил иерархическую структуру ценностей, в которой свобода выше безопасности.

В актуальной дискуссии, где этот текст — уже 10-е продолжение, речь идет о ценностях правды (противоположности обману и лжи) и победы (помогать противнику участием или остановиться и подумать).

Текст впервые был опубликован в блоге Владимира Мацкевича в Фейсбуке: