Дмитрий Иванов: Страны ЕАЭС ждет кризис, способный перерасти в революцию

Такой точки зрения придерживается доктор социологии преподаватель Санкт-Петербургского государственного университета Дмитрий Иванов. На Международном конгрессе исследователей Беларуси, который прошел 3—5 октября в Каунасе, он проанализировал наступление для стран ЕАЭС "проблемы 2017", которая может привести к новой революционной волне во входящих в союз государствах.

Заветы Ильича

По словам Иванова, революционную ситуацию определяют три структурных фактора. Во-первых, это кризис правящей элиты, по Ленину - верхи не могут править по-старому. Во-вторых, это кризис уровня жизни, обострение нужды выше обычного, кризис лояльности средних слоев.

"Здесь Ленин, безусловно, талантливый политик, социологом оказался слабым. Он говорил о том, что низы не хотят жить по-старому. Но речь нужно вести не о бедных, пролетариате, а о нижней прослойке среднего класса. Это слои, которым в условиях кризиса есть что терять. Именно они – подвижная часть социальной структуры. Бедные никогда не были движущей силой революций, это иллюзия. Все революции движимы средними слоями, которые оказались в ситуации кризиса уровня жизни", -- сказал он.

Иванов предложил проанализировать состав политических движений, изучить биографии лидеров, чтобы в этом легко убедиться. “Ни одного рабочего, ни одного крестьянина в революционных движениях среди лидеров никогда не было”, - подчеркнул он.

Третий фактор - способность к революционному действию – Иванов назвал субъективным, предпочтя говорить о структурных факторах, которые принято называть объективными.

"Прошедшая серия революций привлекла внимание аналитиков, - отметил Иванов. - Арабская весна, украинская революция повторяют одну и ту же модель. Можно выделять очень разные особенности в каждом из этих революционных переворотах, но компоненты революционных ситуаций остаются теми же самыми".

Готовность к жервам

Так, правящая элита, если она не расколота и готова сопротивляться, используя любые средства, не сдает власть. Если рассматривать украинский пример, отметил социолог, то у Януковича были все шансы, применив массированное насилие, протянуть еще какое-то время у власти. Но внутри его группировки, подчеркнул он, произошел раскол, и власть не обладала волей к сопротивлению. В то же время творческая и креативная оппозиция на Майдане была готова к насилию и жертвам.

Противоположная ситуация, считает Иванов, наблюдалась в России зимой-весной 2012 года, когда сплоченная элита столкнулась с креативной оппозицией. "Проходили яркие в стиле шоу-бизнеса акции, но эта оппозиция не была готова к жертвам. Это было похоже на развлечение людей, которым надоел Путин. Этого недостаточно, чтобы произошла революция", -- сказал он.

Культурное измерение

Классическая теория революций, отметил Иванов, сфокусирована на политических и экономических измерениях кризиса, приводящих к революциям. "Но арабская весна и украинская революция показали, что очень важно еще и культурное измерение. То, как происходят коммуникации, какие способы организации протестного движения используются, показывают, что важнее культурный разрыв между поколениями", -- подчеркнул он.

По словам социолога, массовая культура, сформировавшаяся во второй половине 20 века, является культурой социального контроля при помощи денег и телевидения. Новое же поколение с новыми информационными технологиями не попадает под воздействие таких средств социального контроля и, соответственно, не усваивает ценности и паттерны взаимодействия, которые этой массовой культурой транслируются.

“В результате трехмерной конфигурации – экономика, политика, культура – революционное действие становится другим. Аналитики видят это, вводя такие термины как фейсбук-революция, твиттер-революция. А сейчас протестные движения в Гонконге можно назвать инстаграм-революцией. То есть, каждое движение находит свою коммуникационную платформу для организации и мобилизации протестных акций”, -- сказал Иванов.

При этом властям, как бы они ни хотели контролировать протестную деятельность в сети, будет сложно противостоять возможностям коммуникаций протестующих. Те же китайские власти, отметил социолог, давно пытаются “контролировать такие сети, как фейсбук, а вот на инстаграм с его глупыми фотографиями не обращали внимания, не считая эту сеть преспективной политической платформой. Поэтому, какая именно информационно-коммуникационная технология выстрелит в следующий раз, власти не успеют предугадать”.

Новая роль культуры заключается в том, считает Иванов, что для новых протестных движений идеология не важна. "Революционное действие, ориентированное на культуру, а не на политические доктрины, можно назвать безыдейными идеологиями, идеологиями твиттера, фейсбука, инстаграма. Культурное действие может превращаться в политическое и переставать быть политическим почти мгновенно. Не нужны многолетние организационные усилия политических деятелей, не нужны партии. Нужны креативные активисты, для которых их действия обсуловлены не политической программой, а стилем жизни", -- сказал он.

Эта неожиданная форма революционного действия для политической элиты, отметил Иванов является неудобным объектом контроля и противодействия, поскольку нужно изобретать симметричные средства, нужно менять культуру политического действия. "Так называемые великие революции прошлого века были революциями вооруженного насилия, длительных гражданских войн. Новые революции выглядят как быстрые, их называют по цвету, какому-то символу, так как у них нет определенных идеологий, но есть обязательно точка бифуркации, расхождения. Но если эта точка пройдена, даже такая быстрая бархатная цветная революция может превратиться в затяжную гражданскую войну. Примеры Сирии, Йемена и, очень похоже, сегодняшней Украины показывают, что вместе с быстрым свержением авторитарного режима страна может оказаться в ситуации затяжной гражданской войны. Поэтому те, кто является энтузиастами цветных революций, считая, что это хорошая и очень простая технология, должны считаться с этой опасной перспективой", -- отметил он.

Приход циклического кризиса

Социолог считает, что ближайшие год – два страны, которые организовали ЕАЭС, ожидает комбинация кризисов. Так, тенденции указывают, что на эти годы придется очередной циклический кризис глобальной экономики, которая вошла в фазу понижения конъюнктуры с 2008 года. Также обострятся проблемы несовпадения ожиданий, ценностей и поведенческих паттернов нового и старого поколения, причем независимо от того, к чему станет призывать оппозиция и правящий режим. Этот разрыв опасен для любого политического режима, отметил Иванов, но для стран ЕАЭС эта опасность велика именно потому, что формируется под влиянием комбинации политического, экономического и культурного кризисов.

"Ну и, наконец, подъем протестных движений в комбинации с экономическим, политическим и культурным разрывами могут привести к тому, что наступит следующий 17-й год для постсоветских стран", -- считает он.

Как считает социолог, Беларусь, войдя в ЕАЭС, разделит все те негативные кризисные тенденции, которые уже характерны для России как самой крупной экономике в этом сообществе. Пока Беларусь была, по возможности изолированной экономикой, перспективы воздействия на нее кризисных явлений были ниже. Но тут получается парадокс: для того, чтобы удержать экономику, нужно входить в ЕАЭС, но, входя в него, экономика открывается для кризиса.

Чтобы аргументировать тезис о приближающемся кризисе, Иванов привел статистику. Так, средние темпы роста ВВП за благополучный период с 2001 по 2007 год в России в среднем составляли 6,5% в год, а в 2011-м, 2013-м и первой половине 2014 года устремляются к нулю.

Похожая картина и по Беларуси: период 2001 – 2007 годов стал периодом беларусского экономического чуда, что предопределило безнадежность усилий оппозиции создать какую-то силу, противостоящую Лукашенко. Хотя Беларусь, отметил Иванов, и не создала новой лидирующей экономики, но ее рост показывал, что беларусской оппозиции не нужно было тратить свои силы, так как они все равно не привели бы к результату. В эти годы экономика Беларуси росла в среднем на 8%, а были годы и по 11%. В последние же годы темпы роста беларусской экономики, как и российской, устремляются к нулю.

На этом фоне, отметил Иванов, увеличивается активность в сети у молодого поколения. "Это то виртуальное поколение, когда у молодых людей несколько аккаунтов и они с них ведут разные коммуникации. Люди прошлого поколения в социальных сетей мало присутствуют, их виртуальная реальность создается телевидением. Старшее и молодое поколение живут в разных виртуальных реальностях. В одной виртуальной реальности образы Лукашенко или Путина и традиционной оппозиции, а в другой – все иначе. И это новое поколение в своей новой виртуальной реальности политическим фактором может стать только в той самой революционной трехмерной ситуации кризиса", -- сказал он.

"Проблема 2017" заденет всех

При этом социолог считает, что "проблема 2017" является глобальной, так или иначе заденет все страны. Но развитые и продвинутые демократии, отметил он, менее подвержены этим воздействиям, хотя события в Шотландии и Каталонии показывают, что проблемы одинаковы для всех.

"Где-то это будет серия реформ, где-то – революционный переворот. Но так или иначе, слабая экономическая конъюнктура, политические системы, построенные на административном ресурсе, и культуры, разделенные в своих поколениях, - это то, что является структурными предпосылками для грядущего кризиса", - делает вывод социолог.